Требование их законное. И они мои клиенты, так что я по-любому на их стороне. Если бы не одно «но». «Этих» купюр – много. Около восьмидесяти тысяч долларов странных купюр. Замена купюр – нормальная практика, и перед сделкой мы предупреждаем покупателей иметь с собой купюры на замену. Но восемьдесят тысяч! Как вообще можно иметь восемьдесят тысяч долларов на замену, на всякий случай.
– У меня только тысяча долларов лишняя, – дрожащим голосом говорит Наташа. – Больше нет. Мне такие в банке дали. Может, пойдем к кассирам? Я заплачу!
– Это хорошо, – радуюсь я.
Идем к кассирам. Выясняется, что купюры масляные, но настоящие. Но масляные – это тоже плохо. С ними могут быть проблемы при дальнейшей реализации. Кто возьмет их, не будет ли сложностей? Однако других денег нет. И после часа препирательств мы все же соглашаемся принять деньги, но переписываем номера купюр и долго пишем друг другу сумбурные обязательства на замену денег в случае чего. Юридическая сила данных обязательств – сомнительная. Но… жизнь продолжается. Хотя, однозначно, было бы лучше, если бы деньги передавались безналом. Однако – не принято.
Другой случай произошел относительно недавно, после неоднократного разброда и шатания курса доллара. Риелторы и их клиенты, испытывая трудности в определении цен на любимые квартиры, а также паникуя из-за расчетов, какое-то время вообще требовали деньги в тройной гамме – треть в рублях, треть в долларах и треть в евро. Но, это ли не знак доверия населения к политике, в какой-то момент все расчеты стихийно перешли в рублевый сегмент. Было непросто переучиться оценивать квартиры в миллионах рублей, но риелтор – он живучий, он приспособился. Но поначалу у нас возникали комические ситуации, как в депозитарии «Газпрома».
Вообще-то мы обычно не пользуемся какими-то нестандартными депозитариями. Не любим и брезгуем, но иногда, по требованию клиентов, идем туда, сами не знаем куда. Так я оказалась в том депозитарном хранилище, где-то в Новых Черемушках. Квартиру мы продавали классную, в новостройке в том же районе, стоила она, кажется, миллионов десять. Дорогая была, просторная и комфортабельная. Не квартира, а мечта. И вот торжественный момент – мы сбились в кучу в переговорке этого жутко «понтового» депозитария, где даже офисный планктон смотрит на тебя, как на вошь, а ячейки – только для клиентов банка и только по какой-то элитной, предварительной и не для средних умов записи. А мы стоим в этом газовом раю, и у нас проблемы. У нас деньги не лезут в сейф.
– У нас сейфы – до девяти миллионов! – гордо вещает нам ресепшионистка.