Британские линкоры легли на курс перехвата в одиннадцать тридцать утра, увеличив скорость до двадцати узлов. Мур намеревался дать бой на выходе из пролива, где у русских было меньше шансов уклониться от встречи с ним. Предстоящее сражение могло стать звездным часом Флота Метрополии – либо его позором, не легче того, которое Флот перенес после прорыва германских линкоров через Ла-Манш в феврале сорок второго.
– Почему? – сказал тогда Черчилль, услышав первый доклад о том, что неожиданный рывок немцам удался. И положил трубку. Чтобы не услышать этого слова во второй раз, адмиралы Королевского флота были готовы продать душу. Мур был счастливым исключением. Он был уверен, что услышать такое ему не придется.
Было три часа сорок минут, когда, выслушав очередную неутешительную метеосводку, адмирал отослал два своих авианосца назад к востоку – приближающийся с севера ураган превратил их из козырной карты в обузу для артиллерийских кораблей. Полеты были полностью прекращены уже в течение нескольких часов. Официальное извещение о смерти можно было выписывать на экипажи еще до того, как самолеты попытались бы взлететь – что с исландских баз, что с палуб, что с катапульт. Разве что потом прыгать над Рейкьявиком с парашютом… После недолгих размышлений адмирал решил не давать авианосцам в эскорт ни одного крейсера, и они ушли пугающе беззащитными, закрытые хлипкой завесой из эсминцев, которых было недостаточно даже для надежной обороны от еще встречающихся в океане нацистских подводных лодок.
В четыре тридцать Мур выделил крейсера и эсминцы прикрытия в отдельное ударное соединение, передав его под командование контр-адмирала Гонта, держащего флаг на «Норфолке». Три крейсера с пятью эсминцами ушли к югу на двадцатипятиузловой скорости, чтобы пройти вплотную к Исландскому побережью. В основе замысла лежало стремление уничтожить русский авианосец, который неизбежно отделится от остальных кораблей и уйдет южнее при появлении на сцене британских линкоров, а затем поставить противника в условия комбинированной артиллерийско-торпедной атаки с двух бортов.
К сожалению, с самого начала все пошло совершенно не так, как было запланировано. На северном входе в пролив русских не оказалось, на радарах было чисто, и полные мучительной неизвестности сорок минут эскадра полным ходом шла в глубь вдвое суженного льдами пролива, причем у Мура не возникло и тени сомнения в том, что он направляется в лоб русским и в ближайшие минуты те будут потрясены зрелищем надвигающихся на них его трех «Кинг Джорджей». На сорок первой минуте русские обнаружились уже далеко за кормой – канадский фрегат «Ланарк» взывал о помощи, находясь под атакой пикировщиков и в прямой видимости русского соединения.