Я жива твоим теплом…
Васька-дурак подвесил тут… Кирпичом бы в морду… Этому радио. Чтоб замолчало. Но пачкаться неохота, кирпич искать.
— Ар-ря! Ар-ря! Куд-куда! На баз пошли! — раздался рядом молодой звонкий голос. — Ар-ря! Ар-ря! Пошли на баз! Пошли, кому говорю!
Виделись теперь вовсе редко, но прежде на одном хуторе жили, в одном классе учились, и потому как не признать.
— Серёня! — окликнула Королиха.
Молодой парень тут же отозвался:
— Привет, Королева! Ты откуда взялась?
Когда-то, в школе и в классе, «Королева» была ее шутейная добрая кличка. В основном, конечно, от фамилии: Королёва. А еще потому, что была она самой красивой девочкой в классе, а может, и во всей школе: высокая, статная, белолицая — нездешней, городской породы.
— Проведать приехала родной хутор.
Услышав разговор, на крыльцо вышел Васька Дрот, закричал:
— Привет, Серый! Заходи, гостем будешь! А если с поллитрой, то — хозяином! — хохотнул он.
— Сейчас! Скотину загоню и прибуду! А то опять увеются, еле нашел…
Серёня ли, Серый, Серёга — парень молодой, лишь армию отслуживший, тоже на хуторе гость редкий. Он в городе учится на машиниста тепловоза. А нынче, как и у всех, каникулы, у родителей гостеванье, уже непривычное: ешь да спи, спи да ешь. Тем более такая погода: слякоть и дождь, носа не высунешь. Да его и высовывать некуда. Лишь во дворе да на базу копошиться, помогая родителям по хозяйству. Потому и встреча — в радость: своя, хуторская молодежь, вместе росли, давно не виделись.
Быстро отогнав скотину, Сергей прихватил из дома пластмассовую бутыль домашнего виноградного вина — отцово изделье — да алых, приглядных яблок и сменил будничную одежонку на яркий новый спортивный костюм. Все же — праздник.
И в доме Васьки Дрота с приходом Серёни праздник ожил и вспыхнул, словно в притухший костер вязанку хвороста бросили. Пахучее домашнее вино, алые яблоки, а главное — новый человек, с которым давно не виделись.
Дружно выпили. И начались расспросы:
— Ты, Серёня, всё учишься? На машиниста? Круто! Прокатишь на паровозе? С ветерком! Мордва у нас тоже на железной дороге. Машинист кувалды.
Потекли разговоры о нынешнем: кто да где? И конечно, прошлое вспоминали, кажется, совсем недавнее, когда вместе росли, в школу ходили, в летнюю пору — речка да лес, в зимнюю — санки, лыжи, коньки. Ведь зимы были — не нынешним чета. И зимы, и все остальное.
— Зайцев петлями ловил на своей леваде! — хвалился Васька Дрот. — Бабка не даст сбрехать.
— Ты — зайцев, а я — сазанов! — оживился Коля Мордва.
— Тоже петлями?!
— Вилами, дурак! Огород заливало. И они заходили. Такие кабарожники! С ног сбивали.