Должно быть, думаю я, уже многие дети побывали здесь, на этой поляне.
Поездов долго нет. Ребенку скучно.
Ты просишь:
— Вытащи его из коляски, пусть погуляет. Вон там, на траве…
Но просто так гулять неинтересно, — он стоит рядом, держась за свою коляску.
— Мы любим складывать бумажки, да, сынок? — Чтобы развлечь его, ты достала книгу и несколько чистых листов. — Смотри, кораблик. Хочешь вот такой кораблик? Нет? А птичку?
— Дай-ка. — Он задумчиво, очень серьезно перелистнул несколько страниц: самолет, солдат, волшебный фонарь; и остановился, выбрав куклу. В книге было показано, как ее делать, и название внизу: “Фусукэ”. Ты аккуратно сложила лист, и получился угловатый ангелок с крохотными крыльями.
— Плохая. — Малыш обиженно засопел, смял куклу и кинул в траву. — Длугую хосю.
— Капризничает, — вздохнула ты.
Я беру книгу и листок.
Сложенного мной ангела твой сын долго разглядывает, поворачивая так и сяк, решает: оставить ли себе.
Оставил. Но точно такой же получился и у тебя.
Мы проводили еще несколько поездов.
Идем дальше. В одной руке у ребенка — бутылка с молоком, а в другой — моя кукла, уже немного помятая.
Время от времени я смотрю на тебя, на твои маленькие руки, и думаю: как такими нежными руками можно удержать тяжелого ребенка?
Здесь дорога вьется рядом с черной, мазутной речкой Яузой.
Ты подвозишь коляску к воде, к ивам, на высокое утоптанное место. Малыш смотрит вниз и лепечет:
— Босать хосю.
— Опять будем бросать камешки? Ладно. — Ты поднимаешь и даешь ему маленький камень. Твой сын, довольный, кидает; недалеко, в метре от берега, камень булькает, и течение тут же сносит, сглаживает круги.
Ребенок бросает, просит еще. Кукла лежит у него на коленях.
— Наверно, надоело гулять с нами? — спрашиваешь ты меня и красиво, едва заметно улыбаешься. Ты всегда улыбаешься так, когда смущена или не знаешь, что сказать.
Я не отвечаю. Хожу по берегу, собираю камешки для твоего сына. Пахнет болотом, берег замусорен. Чернеют кострища. Завтра, в субботу, вечером тут появятся отдыхающие: будут новые костры, шум, выпивка, чья-то любовь в кустах, окрест рассеется шашлычный дым.
Крылова Элла Николаевна родилась в Москве в 1967 году. Окончила Гнесинку. Поэт, эссеист, автор десяти лирических сборников. После 12 лет жизни в Санкт-Петербурге вернулась в Москву.
Залив
Небогатое солнце балтийских болот
отраженье свое опускает как лот
в мутноглазье “маркизовой лужи”.
Рыбаки, непечатно сердясь на улов,
серебристую плоть потрошат у костров,
предвкушая заслуженный ужин.
Горизонта ломают черту корабли.