— Нулевой баланс, — мрачно и неохотно отвечает Петрович.
— А ты, дядя Андрей? Что у тебя?
— Нет начислений…
— И вы молчите! Как штырь проглотили! Как это нет начислений?
Вы что, ребята? Второй месяц денег не плотят! Вы чё…
Подходят из разных концов очереди. Ну-ка ты попробуй, ты попробуй.
— Вот гады! (Общий шум). Два месяца ни у кого ни хрена! А спросить? Спросить с кого? Мать вашу! Придумали аппарат вместо бухгалтера! Сук-ки рваные! Даже спросить нельзя! Как жить?! Деньги — откуда брать?
— Да раздолбать эту штуковину…
— Что мы — быдло, что ли?!
— Ломик, ломик есть у кого-нибудь?
— Вы что, вы что!
— А что — «что»? Нашим детям есть-пить надо?
— Да хули там, вскрывай его, ребята!
— Нба ломик-то…
— Быстрей давай, а то сгребут всех!
Милиционер из банка появляется в дверях, но, видя разгоряченную толпу, торопится незаметно исчезнуть.
Бьют, разбивают экран, потом по-рабочему деловито простукивают стену, куда вмурован аппарат, находят слабое место и под одобрительные крики товарищей выламывают аппарат из стены, валят на землю и вскрывают «со спины» дверцу.
Сирена милицейского патруля.
— Давай быстрее, что там?!
— Пусто!
— Даже не заправили, сволочи! Или случилось что? Петрович! В прошлый раз ты говорил — задержка выплаты… Или мы им уже по хрену? Ты знаешь?!
— Я знаю, что всех повяжут сейчас. Разбегаться надо. В разные стороны. Чтоб никого…
— Не-е, в автобус, в автобус давай, в контору надо, что за фигня такая, выяснять надо… — галдят мужики, явно подогретые происшедшим и еще полные чувства солидарности и правоты. — С начальства спросим!
Человек двадцать лезут в автобус, столько же разбегаются.
С воем к разломанному банкомату через пробку на трамвайных путях пробивается патрульная машина.
Федька, в руках которого, как назло, оказывается ломик, смотрит, как она останавливается. Как уже дверцы приоткрываются…
Вдруг (а у него все — вдруг) какое-то решение просверкивает у него в мозгу, он изо всей силы размахивается и кидает ломик прямо в лобовое стекло патрульной машины.
— Н-на!!!
Ломик, медленно кувыркаясь, как бумеранг, летит в сторону ментов, те, высунувшись было, втягивают головы обратно в автомобиль, но ломик, пущенный слишком высоко, все так же кувыркаясь, пролетает
над
— и вдребезги расшибает ветровое стекло едущего следом грузовика. Ослепленный водитель со всей дури таранит милицейскую машину. Свалка на площади.
Федька прыгает в открытую дверцу вахтового автобуса и кричит: гони!
Пост ГИБДД под Астраханью. Унылое, облезлое здание, перекресток. Мент, мотоцикл. По дороге на большой скорости движется автобус. Когда он становится ясно различим, мент выходит из своего здания, прячется в тень, по рации говорит: