После долгой паузы: “Блин, в себя прихожу. А что делать-то будем?” — “Ты же хотела увидеть великого русского. Вот и увидишь. Посидим, поболтаем, по городу погуляем”.
Уже набирая эти легкие тексты, Олег понял, что задумал своеобразный тест. Галя в открытую иногда лепила, что любит его, что он тот мужчина, который… и т. д. Олег злился. Лет эдак … назад он, конечно, сорвался бы и сам улетел на встречу с Галей. Ничто бы не остановило. Денег было — лом. В бывшем доме — полная свобода обмана и пиздежа о встречах с партнерами по вечерам и частых поломках машин (надо было только не забывать сунуть руки под капот и испачкать их маслянистой пылью — смех и позорище в сорок лет!). Сейчас другая жизнь. Настоящая любовь и доверие. Маленькая дочь среди этого. Умная теща. И страшная болезнь.
Встречали Галю вместе. Олег сразу узнал ее. Правда, она была чуть выше и чуть худее, чем на фото, которых в компе Олега было множество. И голос сразу узнал. Инфантильный, но с какой-то неуловимой трещинкой и со смешным западенским акцентом, который, впрочем, сразу исчез после взаимных приветствий. Всем было странно. Олег разрядил обстановку. Он обнял Галю, погладил ее волосы и сказал просто: “Как хорошо, что ты приехала…”
По пути домой Олег показывал город. Одной рукой рулил, а другой размахивал, как прораб на стройке. Надя предусмотрительно усадила Галю на место рядом с водителем. Правильный ход: и вежливый жест, и возможность со стороны наблюдать за происходящим. Она знала о прошлой жизни и прошлых подвигах Олега, поэтому была немного настороже. Не хер расслабляться. Эти мужики…
Олег ездил по улицам, трепался, объяснял Гале, почему эти развалюхи называются достопримечательностями. Обнаглев, как в старое доброе время, когда не было запретов, а были только “платные” проезды под знак и “платные” стоянки в неположенном месте, Олег выкатил на набережную. Галя охнула: “Красиво как… Настоящая Волга… широкая…” Олег буркнул: “Широкая, потому что плотина в Волгограде. Болото стоячее, а не река”. Он слегка кокетничал, потому что у самого перехватывало дыхание при виде открытого пространства, занятого только водой и небом.
Галя слушала, поддакивала, что-то спрашивала. Однако Надю обмануть было невозможно. Она видела, как все чаще Галя смотрит не в окно, а на Олега. Не смотрит, а скорее всматривается коротко. Олег тоже ощущал это. Он понимал, что Галя видит не того, кого привыкла видеть на фотках. Олег болел. Галя примечала все: и желтизну кожи на впалых щеках, и пигментные пятна на висках, которые появились во время химиотерапии, и болезненную гримаску, проскакивающую при поворотах корпусом — боли не отпускали Олега ни на час.