общенияс которым что-то постепенно изменяли в душе его хозяйки. Эти годы представлены в книге тщательным, любовным пунктиром: десятки комичных и трагических случаев, поразительные наблюдения (хотя бы такое: гладить себе пузо Мишка разрешал только лицам духовного звания, остальных царапал — каково?) — словом, целая совместная жизнь. Особого внимания заслуживает пространное размышление о том, что кот —не домашнее животное… Никакой сентиментальности и сюсюканья в книге нет, она написана скорее сдержанно, хотя и очень стильно. И содержит при себе весьма “функциональный” подзаголовок: “строго документальное повествование”.
Мишка приснился автору через год после своей смерти. В том сне хозяйка внесла Мишку в комнату и сказала: “Господь не хочет, чтобы мы снимали с себя заботу о коте”. Проснувшись, думала: что это было? “И поняла: помнить, вспоминать с любовью, как драгоценный дар ценить эти пятнадцать лет, что были отведены нам для того, чтобы маленькое творение („непадшее и добровольно вошедшее в атмосферу зла и греха, окружающего человека”, как сказано в одном из лирических отступлений, которых много в книге. —П. К.) непрестанно повествовало о своем и нашем Творце”.
Анатолий Ким. Арина. М., “Октопус”, 2006, 224 стр.
Когда я думаю о практическом назначении хороших художественных книг для “детей и юношества”, то ничего, кроме банальной триады — просвещение-развлечение-воспитание, мне в голову не приходит. Ну разве не так? Книжка может стать учителем, игрой и, наконец, наставником. Потом начинается разделение на самые общие жанры: сказка, притча или быль, а затем идет уже более специфическая градация — разные там “фэнтези”, “приключения” или “строго документальные повествования”. Романы, повести, рассказы. Форма-содержание... Навязшая фраза о том, что писать для детей надо так же, как и для взрослых, только лучше, ничего не прояснит, если не воспользоваться окаменевшим понятиемответственности,понятием, которое давно уже нуждается в реанимации, вот только к какому аппарату его подключать?
Между тем два года назад выходил такой печатный труд — “„Кто соблазнит малых сих…” СМИ против детей”. Спрашивается: чем литература хуже СМИ? Хуже. Литература (впрочем, сегодня ее заменили игровые и анимационные DVD-сборники) — это специальный яд медленного действия, особенно для незакаленного. И когда мои знакомые хвастают, что их детям нисколько не вредят фильмы вроде “Моей ужасной няни” и современные трэш-комиксы, — я не верю. Вода камень точит. Дошло даже до того, что, когда сегодня появляется откровенно “моральная” книга, она зачастую вызывает отторжение.