Новым веянием как раз оказалась Диана — принцесса массмедиа, дружившая с поп-звездами и модельерами-геями, превратившая королевскую жизнь в нескончаемое скандальное шоу. За что и была отторгнута царствующей фамилией. Но безвременная гибель принцессы все же принудила Виндзоров заглянуть в календарь. Жизнь изменилась? Да неужели? Благородная сдержанность теперь не в чести? Людям нужны только гламур и слезы? И они давят на нас, чтобы мы приняли участие в этом пошлом спектакле? Какой ужас!.. Что вы говорите? Кризис? Сам институт монархии под угрозой? Да нет, мы, конечно, пойдем навстречу. Но ради чего?
Вот это “ради чего?” и есть основной вопрос фильма. Вопрос не только о смысле данного конкретного компромисса, не только о смысле монархии, но и смысле человеческой жизни, целиком принесенной в жертву королевским условностям и ритуалам.
Картина Фрирза открыто, швами наружу, сшита из двух материй — хроники (крупное зерно, смазанные кадры, репортажная съемка и проч.) и камерной психологической драмы, срежиссированной, сыгранной и запечатленной на пленку с предельной тщательностью и запредельной точностью: ни одной лишней детали, плана, реплики. На замысел работает каждая интонация, каждое движение лицевых мышц. При этом, по мере развертывания сюжета, такая отчетливая картинка обретает нежданную глубину.
После первых охов, ахов с грелками и в халатах (известие о гибели Дианы приходит ночью), когда становится ясно, что происшедшее для семейства — неприятность, но никак не повод для горя, Виндзоры удаляются в свою шотландскую резиденцию Балморал охотиться на оленей. Мальчиков-принцев нужно отвлечь от газетно-телевизионной шумихи, и вообще им лучше побыть на воздухе.
Если вдуматься, цинизм редкостный: отвлекать детишек охотой на кого бы то ни было, в то время как тело их матери (тоже ставшей, по сути, жертвой охоты со стороны папарацци) еще не предано земле. Но никто не вдумывается. Это в порядке вещей. Тут — вековая аристократическая традиция жестокого равнодушия ко всему, происходящему за пределами круга избранных. Этакий непременный английский чай в пять часов под тентом, невзирая на мучимых зноем туземцев.
Охота в дни траура, покойный, загородно-твидовый, невозмутимый стиль жизни в старинном шотландском замке для Виндзоров — норма. Ненормально то, что бьющееся в истерике общество не желает оставить их в покое. И вот уже специальный комитет принимает решение о проведении похорон по королевскому ритуалу (“с полным фаршем”). Елизавете остается только растерянно согласиться. “Но это же сценарий моих похорон!” — возмущается столетняя королева-мать (Сильвия Симз). Вот Блэр (Майкл Шин) трезвонит в неурочное время, отвлекает от вечернего чая, намекает на бучу в газетах… “У тебя чай остыл”, — сочувствует принц-консорт (Джойс Кромвелл). Семейство стоически пытается не отступать от привычного распорядка. И только карикатурно-трусливый принц Чарльз (Алекс Дженнингс) признается матери, что боится пули, и просит пойти навстречу требованиям толпы. Елизавета вздыхает: принц Уэльский никогда не отличался королевскими добродетелями.