В изменениях докера, которые она наблюдала, была гротескная привлекательность. С самого утра, она десятки раз видела, как такое происходит, но каждая буйная мутация отличалась от предыдущей, ужасающе притягивая взгляд своим жутким представлением.
— Сейчас! — крикнул ее компаньон, и притягательность зрелища оборвалась как нить. Он кинулся вперед, в его руках появились витиеватые формы искусно выполненного лазгана. Она замешкалась позади него, доставая свое собственное оружие. Оно было менее причудливым, чем его, но таким же элегантным в своей смертоносности. Толпа перед ним зашаталась. Он дотрагивался до них, проводил по ним пальцами и люди отскакивали, как будто их обожгли. От этого усилия, несмотря на холодный воздух, на его лбу выступили бисеринки пота.
Они пробивались через толпу, среди криков и воя, разрезая ее, подобно тому как океанический хищник разрезал стайку мелководной рыбешки. Она почувствовала, как задрожали внутренности, когда заколыхалась рампа, грузовой люк начал опускаться, готовясь запечатать шаттл.
— Еще двое. Еще двое, — проскрипел сервитор, хватая за подолы плащей торговца и его любовницу, затаскивая их внутрь, — последние. Больше нет.
Если возникала необходимость, ее компаньон мог передать ей свои намерения короткой мыслью, но они были вместе так долго, сталкиваясь с похожими ситуациями, что, ни одному из них не было смысла обсуждать дальнейший шаг. Они подняли оружие и выстрелили в затылки торговца и женщины, размазывая их мозги и кости по броне сервитора. Раб-машины автоматически подчинялся программе и выбросил мертвые тела.
— Еще двое. Последние.
Некоторые люди поняли что произошло и старались протолкнуться вперед, но к этому времени уже было поздно, женщина и мужчина нырнули под люк, последовав за остановившимся сервитором, его манипуляторы были полны добычи. Когда раб закрывал замки, свежая кровь все еще стекала с него. Кулаки забарабанили по обшивке, глухие удары резонировали в грузовом отсеке. Внутренности были путаницей штанг и сеток, к которым прицепились десятки ориланцев, напуганные, что их вырвут из улетающего судна еще до взлета. Она увидела, как сервитор запер себя в разгонном ложе, и схватилась за свободную петлю сетки. Ракетный двигатель под ее ногами выбросил пламя, при подъеме в воздух заживо оставленных внизу людей.
ПОДНЯВ тупой нос к небесам, лихтер вырвался из хаоса космопорта, перелетев за край города. Двигатели трудились, чтоб удержать судно по курсу, но милостью Императора, в баках было достаточно топлива, чтоб зажечь ускорители. Корабль рванул выше, прорываясь через жидкие полосы облаков и чадящие столбы от горящих зданий. Что-то двигалось в дымке разложения, вопреки разносимому ветром дыму. Поочередно с ударами сердца, черный блеск движения начал падать на нагруженный, воющий корабль. Это было эфемерным и прозрачным, мерцанием испорченных вод, пламенем от крыльев роя насекомых. Оно затронуло обшивку судна и покрыло корпус как мокрая краска, наматывающаяся на катушку металлического фюзеляжа, вниз и вокруг. Ищущая. Чувствующая.