Постучавшись, вошли начштаба, замполит, доктор.
— Ну, здесь точно что-то есть, — сказал замполит, потянув носом. — Вон как воняет.
— Это джем прокис, — сказал борттехник Ф. — В такой жаре даже мозги прокисают. Между прочим, мы уже давно требуем заменить кондиционер. Доктор, как вы можете выпускать нас в полеты, зная, что у нас нет элементарных условий для полноценного отдыха — сами посмотрите, какая температура в комнате…
— Ладно, ладно, — поморщился начштаба, — не надо спекулировать на временных трудностях. Где спирт, брага?
— Ищите, — сказал старший лейтенант Ф. и сел на кровать.
Тщательные поиски с заглядыванием под кровати и прощупыванием подушек ничего не дали. Комиссия удалилась, пообещав поймать в следующий раз. Когда шаги в коридоре стихли, старшие лейтенанты бросились к окну. Подняли фольгу, открыли жалюзи, выглянули…
Куба с брагой не было.
— Не понял, — сказал борттехник Ф., спрыгивая на улицу и оглядываясь.
— Вон они, — показал борттехник Л. — Уходят, сволочи!
Борттехник Ф. посмотрел по указанному направлению и увидел двух солдат, бегом тащивших тяжелый куб. Они держали путь в сторону батальона обеспечения.
Двое злых борттехников легко догнали тяжелогруженых солдат.
— Стой, стрелять буду! — скомандовал борттехник Ф.
Солдаты остановились, поставили куб на землю, обернулись, вытирая пот рукавами.
— Ну, что, бригада — два гада, — сказал борттехник Ф. — А теперь назад с такой же скоростью. И что вы за люди, а? Лишь бы взять, что плохо лежит.
— Мы же не знали, что это ваше, товарищ старший лейтенант! — виновато сказал солдат. — Идем, видим — бак. Взяли, понесли. Честное слово, товарищ старший лейтенант, чисто машинально!
3 июля 1987 года у старших лейтенантов-борттехников истекли два года службы. В Союзе вышел приказ на увольнение двухгодичников призыва 1985 года. Но здесь этот приказ не работал — их не могли отпустить, пока не прибудет замена. Тем не менее, вечером этого знаменательного дня в комнате отмечали формальное окончание срока службы. Нажарили консервированной картошки, открыли тушенки, добыли у «двадцатьчетвертых» спирта, да и своя бражка поспела. Ели, пили, веселились.
В час ночи открылась дверь, и в комнату заглянул майор Г. с защитным шлемом и автоматом в руках.
— Празднуем? — сказал он. — Дело, конечно, нужное, но старшему лейтенанту Ф. через пять минут — колеса в небе. Пойдем с тобой «люстры» вешать, дембель!
Это означало, что где-то идет ночной бой, и нашим нужна подсветка. Предстояло лететь в место работы и сбрасывать САБы — световые авиабомбы на парашютах.