Верхний конверт был надорван. Внутри находилось одно из кратких предупреждений, которые рассылают банки по поводу просроченных платежей. Десятимесячной давности. Платеж по закладной. Лори с матерью давно договорились, что мать будет вносить платежи по закладной из страховки отца, а Лори — оплачивать все остальное за счет ее подработок то там, то здесь, насколько это в ее силах.
— Ты пропустила платеж, дорогая. Это не такое уж преступление, — ласково сказала Лори, вскрывая второй конверт. Это тоже было предупреждение. — Ты пропустила два платежа, — сказала она, прочитав. Слезы снова хлынули из глаз матери.
Третий конверт не был вскрыт.
— Мама! Ты не читала остальные?
— Я думала: если не буду их читать, банк про них забудет, — рыдала мать. — Но они не забыли.
— Нет, — вздохнула Лори. — С банками это не срабатывает.
Она потянулась за очередным конвертом. На нем стояла большая красная печать «Последнее предупреждение».
— Ты не платила десять месяцев, мама?
— Но я же не знала. Я думала… Это письмо пришло два месяца назад, и с тех пор больше ничего не присылали.
— Ну да, больше и не пришлют. — Комок застрял у Лори в горле.
— Некоторые вещи мне были просто необходимы, — оправдывалась ее мать. — Платья и туфли и новое зимнее пальто. Я не могла без них обойтись.
— Я понимаю, мама. Но если мы потеряем дом…
Мать выпрямилась и смахнула слезы.
— Они не могут отнять у нас дом, — сказала она. — Наша семья имела большое влияние в этих краях. Я умру, если они заберут мой дом. Ты должна остановить их, Лори. Я всегда думала, что ты выйдешь за Ханса Депнера и он позаботится обо всем. — Она опять заплакала тихо и безутешно.
Лори открыла последний конверт и внимательно прочитала письмо.
— Они передали дело в суд, мама, и получили постановление о выселении. Через две недели наш дом выставят на аукцион.
— Нет! — закричала мать и упала на пол. Лори кинулась к ней и стала ее осматривать, используя знания, которые почерпнула в больнице. Мать дышала. Обморок? Лори приподняла ее и помогла добраться до постели.
— Боже, ну помоги же, — бормотала Лори, тяжело дыша. — Сделай что-нибудь. Я не могу занять денег в банке, так как именно эти люди выселяют нас. Я должна еще внести плату за обучение. Семейный автомобиль ничего не стоит, страховка моей жизни может быть выплачена, только «когда смерть разлучит нас», что, пожалуй, не самый простой способ оплатить счета. И кому в этом великом, унылом Гранделе нужен бакалавр театральных искусств? Кому?
— Лори, ты должна что-нибудь сделать, — открыв глаза, простонала мать.