Берия, зайдя в кабинет, протянул Драгомирову руку и устало расположился в кресле. На несколько секунд закрыл глаза, собираясь с мыслями. Глубоко вздохнул и произнес:
– Надо что-то решать, Богдан.
Называть генсека по имени вообще могли только два человека – бывший авиамеханик Степан, прошедший с ним всю войну, и Лаврентий Берия. И оба позволяли себе это только наедине.
– Мы должны определить приоритеты. Сегодня. Не завтра, не послезавтра. Сегодня, сейчас, – нарком покачал головой и бросил взгляд на молодого лидера Советского государства. – Пора.
"Господи, какой же он еще молодой, – Берия грустно усмехнулся своим мыслям. – Заматерел за последние годы, конечно. Седина в волосах появилась. Но еще пацан ведь. Пусть умный, пусть хитрый, пусть войну прошел от первого до последнего дня, пусть всей душой болеет за наше дело, но ведь в политике – пацан. Вся грудь в наградах – и каждая заслужена потом и кровью – но…"
Закончить внутренний монолог нарком не успел. Драгомиров стоявший у окна повернулся и негромко сказал:
– Я уже решил, как мы их похороним.
И сталь, прозвеневшая в его словах, буквально заставила Берию поверить.
Этот металл порою напоминал наркому о Хозяине, во вкрадчивом голосе которого тоже порою слышалось обещание серьезных неприятностей.
Драгомиров смотрел на избавляющееся от серых туч небо, на бегущие по голубым просветам облака и размеренно говорил, роняя слова в воздух кремлевского кабинета.
– Военное противостояние нам не выиграть. Победа – даже если она случится – будет пирровой. Американцы, как мне кажется, это тоже понимают. Но сейчас они сильнее, у них больше бомб и бомбардировщиков – поэтому они постоянно пытаются нас спровоцировать. Эти их псевдоналеты, учения в Европе, стычки в Иране… Они пытаются заставить нас бояться. И тратить на оружие все больше и больше, до тех пор, пока наша экономика не рухнет.
– Оборона – важное дело, – осторожно заметил Берия, пытающийся понять, к чему клонит генсек.
– Безусловно. Но мощь экономики – еще важнее. Сейчас американцы и их шавки сильнее нас именно в ней, – Богдан сел за стол и помассировал виски.
– Мы и в этом их догоняем. У нас пятнадцать процентов рост за прошлый год, – нарком все никак не мог сообразить, что именно хочет сказать Драгомиров.
– Это сейчас. Но если мы не будем ничего делать, они адаптируются. Дадут побольше подачек своим рабочим и ученым, придумают, как именно социальные условия сделать более приемлемыми. Они их купят – как это сделал Гитлер – или придумают что-нибудь еще. И при этом будут активно пытаться уничтожить нас.