Джини слегка смутилась. Но тут же рассердилась на себя. Вечно она поддается на провокации Энди! Ведь это известный психологический прием, хотя в данном случае и неосознанный — обвинить человека в чем-то и таким образом получить над ним моральное превосходство. Пусть оправдывается, пусть его не покидает чувство, будто он в долгу.
Очень удобно.
— Энди, я… — резко начала Джини… и в очередной раз была прервана.
— Что Энди?! Двадцать семь лет уже Энди… Знаменитый Энди Прейз! А что толку, если какая-то манекенщица, которая без меня никто, позволяет себе так обращаться со мной? Да и ты тоже хороша… Впрочем, не о том сейчас речь, — после минутной паузы добавил он. — Я собирался сказать, что жду тебя в Нью-Йорке. Ты должна присутствовать на показе.
— Должна? — усмехнулась Джини.
Энди остался глух к намеку.
— Разумеется! Как всегда. Ведь ты мой талисман, помнишь? Приносишь мне удачу.
После этих слов Джини почувствовала себя совсем скверно. Энди говорил о ней, как о каком-то камушке, который оправляют в золото и вешают на шею на цепочке — то есть как о вещи, неодушевленном предмете.
Испытав укол в сердце, Джини все же нашла в себе силы рассмеяться.
— Не преувеличивай. Всеми своими успехами ты обязан исключительно себе.
Ирония вновь осталась незамеченной.
— Мой талант сейчас не обсуждается! — отрезал Энди. — Речь о тебе. Ты должна приехать и помочь мне подготовиться к показу. Так было всегда, и я не намерен ничего менять.
Произнесено это было тоном, который покоробил бы и бесчувственного каменного истукана.
«Не позволяй ему так разговаривать с собой!» — эхом прокатился в мозгу Джини голос Глории.
— Мне некогда, — услышала она собственный сухой ответ. — Я пришлю кого-нибудь из своих девочек, они прекрасно справятся с макияжем и…
— Нет! — раздраженно крикнул Энди. — При чем здесь девочки?! Мне нужна ты!
Джини закрыла глаза. Она полжизни готова была отдать за подобные слова… только означали они совсем не то, о чем мечталось.
— Повторяю, мой талисман ты! — резко произнес Энди. — Никакие девочки тебя не заменят. Так что будь добра собраться и приехать.
В самом деле, почему я позволяю разговаривать с собой в подобном тоне? — подумала Джини. Ведь, будь на месте Энди другой человек, он давно получил бы достойную отповедь. Но Энди я дала такие привилегии… которых он по большому счету и не заслуживает.
— Вообще, с тех пор как ты переехала в Филадельфию, начались странности, которых прежде за тобой не замечалось, — сказал Энди. — В чем дело, Мышка?
— Я вырабатываю самодостаточность, — пробормотала Джини, продолжая думать о своем.