— Они решили положить нас на обследование из-за того, что мы много дней пробыли на палящем солнце. Но с нами все оказалось в порядке, да? Вот только губы у меня потрескались…
— Грейс, любимая, ты не в Нормантаунской больнице, — сказал Гордон. — Это было в другой раз.
— В другой раз?
— Да. У тебя сильное сотрясение мозга, поэтому ты ничего не помнишь. Твой самолет разбился.
— Значит, это была я? — Она в изумлении раскрыла глаза и встретилась с чистыми голубыми глазами Гордона, которые с заботой смотрели на нее. — А мне казалось, что я сплю и мне снится гибель Брюса. Где же я?
— В Клонкарри. Ты в больнице Клонкарри.
— О… — Она усвоила эти новости. — А как же ты здесь оказался? Ты же был на заливе.
Он улыбнулся.
— За мной примчался Нобби. Он уж было подумал, что тебе конец.
— Нобби? — Она вдруг стала вспоминать свои спасательные полеты. Рядом всегда сидел Нобби и время от времени сбрасывал грузы для пострадавших хозяйств… — Нобби был со мной в самолете…
— Да, но ему повезло. Отделался парой ссадин и синяков.
— А мой милый самолетик?.. На мелкие кусочки? — дрожащим голосом спросила Грейс.
Он нежно коснулся ее плеча.
— Забудь. Это же всего лишь машина. Ее можно заменить другой. Но другой «Удивительной Грейс», моей «Грейс», никто бы мне не нашел.
В палату вошла сиделка с питьем.
— Теперь ей можно это, доктор? — спросила она.
Этот голос был знаком Грейс. Она даже приподнялась на кровати от волнения.
— Эгги! — воскликнула Грейс. — Эгги Клегг! Ты как здесь оказалась?
— Я сразу же приехала, как только узнала о случившемся, — с улыбкой ответила та. — Теперь ты знаменита, девочка. О тебе говорит весь Квинсленд. Я и подумала, что ты нуждаешься в хорошей заботливой сиделке. Конечно, я тогда не знала, что у тебя будет персональный врач… — Она с улыбкой оглянулась на Гордона. — Он не выходил из этой комнаты в течение пяти суток!
— Пяти суток? — потрясенно повторила Грейс. — Я лежала здесь пять суток?
— И к тому же без сознания, Грейс. Мы сильно беспокоились за тебя, — ответил Гордон.
— Но теперь я поправлюсь? — робко спросила она.
— Поправишься непременно. Но нужен известный восстановительный период, — ответил он. — Поправишься только в том случае, если будешь лежать смирно и выполнять приказы своего персонального врача.
Он вновь мягко уложил ее на подушку. Она закрыла глаза. Ее посетило странное, но успокаивающее чувство. Как будто она неожиданно избавилась от тяжкого груза.
Она снова заснула и проснулась только следующим утром, взбодренная и посвежевшая. Гордон заказал ей легкий завтрак.
— Как забавно, что ты мой врач, — проговорила она слабым голосом.