— Таять не главное, — дерзко ухмыльнулась Фиона.
Бейливик остановился на пол пути и сурово поглядел на темноглазую темноволосую красотку, не подозревавшую, что держит в руках его робкое сердце.
— Ты хочешь, получить эту работу или нет?
Фиона закатила глаза:
— Ладно, ладно. Отныне я стану настоящей добропорядочной мисс. Не подтягивай штаны так сильно. — Она протянула руку и потыкала Бейливика в массивный бицепс. — Ты изменился, стал совсем не таким, каким был в дороге. Там тебе нравились мои улыбки. — Она кокетливо надула губки. — Почти так же, как мои губы.
То, что Фиона называла дорогой, было единственной волнующей и полной приключений порой в жизни Бейливика. На несколько кратких дней он оказался шпионом, воином и героем одновременно. Верхом на могучем Балтазаре — хотя кто в этом союзе был главным, вопрос спорный, — Бейливик, преодолевая холод, голод и козни разбойников, промчался по сельской Англии в поисках сэра Колина и Мелоди.
По правде говоря, именно Балтазар отогнал разбойников от Фионы и ее спутников. Однако Бейливик никогда не признался бы в этом, чтобы не ослабить так льстящее восхищение девушки и ее приятную благодарность. От него потребовалось все его джентльменство, дабы принять от нее в награду за доблесть всего лишь несколько захватывающих дух поцелуев.
Память о них на протяжении последующих недель не давала ему толком заснуть, а еще больше ему хотелось вновь услышать ее голос и увидеть задорную улыбку.
На этих самых губках.
Он отвел взгляд в сторону, и!..
— То была дорога. А это «Браунс». — Где я буду единственной девушкой во всем штате слуг, — хитро усмехнулась Фиона. — Ты смотри, Бейливик-на-могучем-коне, обращайся со мной получше, или найду здесь кого-нибудь другого, с кем пойти погулять. — И она, покачивая бедрами, пошла впереди, бросив ему через плечо завлекательную улыбку. — Может быть, даже с этим твоим мистером Уилберфорсом…
Однако ее решительная прогулка запнулась, когда перед глазами возникла высокая внушительная фигура самого дворецкого.
— Вы, должно быть, Фиона. — Уилберфорс никогда не повышал голоса и не изменял ровного тона, но каким-то образом даже Фиона услышала осуждение в каждом отчетливо произнесенном слове.
Она покраснела, опустила глаза и поспешно присела в абсолютно правильном книксене. — Да, сэр. Я Фиона. Спасибо за работу, сэр. — Хмм. — Уилберфорс долгую минуту рассматривал ее, затем обратился к Бейливику: — Молодой человек, я позволил состояться этому найму, потому что вы доказали свою необычайную преданность членам нашего клуба и потому что указали мне на то, что нашим дамам пригодится некоторая женская помощь.