В этом бою погиб раб Гераклида Скилл. Погиб как лучший гражданин города. Я предлагаю посмертно присвоить ему звание гражданина Херсонеса, а сына его, Ахета, включить в списки граждан. Его и всех его потомков. Завтра, как вы знаете, все будущие эфебы едут на кабанью охоту — последнее испытание перед клятвой и торжественным присвоением звания эфеба. Так пусть же сын раба Ахет будет среди лучших юношей.
Долго еще шумело народное собрание. Постановили — Тимону и Евфрону примириться, а Ахету даровать херсонесское гражданство.
Уже по дороге домой Евфрон, окруженный шумной толпой сторонников, догнал Сириска.
— Эй, друг мой Сириск, — окликнул он, — почему не видно тебя ни в палестре, ни в гимнасии?
— Ты же знаешь, Евфрон, — Сириск был рад вниманию друга, — мы теперь бедны. Я думаю стать служителем храма Девы. Мне просто некогда. Я учусь у жреца.
— У жреца! А нам как раз нужен жрец любви! Приходи ко мне завтра утром, пойдем в мое имение за город. Не пожалеешь!
— Приходи, приходи, — неслось со всех сторон. Многих из свиты Евфрона Сириск знал.
— Хорошо! — ответил он. — Приду. Только я не жрец любви. И вообще…
— Это не важно! Прихвати своего знаменитого эйфореонского вина! И чистый хитон. Мы начнем симпосион с бани!
Смех и веселье в доме Агасикла. Стариков никого нет — отец в булевтерии, мать на женской половине. Уже собралось человек десять. Евфрон в центре, рядом Апполодор — средний брат, а с ним, хоть и мальчишка еще, Апполоний.
Уже и Тимона привели. Когда Сириск вошел в дом, он услышал:
— Хвала богам! Тимон и Евфрон примирились.
Сириск увидел, как вчерашние враги пожали друг другу руки.
— Прочь дела! — воскликнул радостно Апполодор. — Хвала Бахусу и нимфам! А вот и Сириск пришел.
Гул одобрения, приветы, улыбки.
— Итак, друзья мои, все в сборе, — Евфрон был великолепен в белоснежном хитоне и венке из весенних роз. — Сегодня мы должны принести жертву нимфам по случаю появления первых роз! А поэтому все идем в загородный наш домик!
— Хорош домик! — произнес кто-то, смеясь.
— Да, домик, — скромно продолжал Евфрон. — А чтобы было там весело и красиво, и чтобы гости мои не упрекнули меня в негостеприимстве, сбегай-ка… — Евфрон поискал взглядом и, наконец, нашел, — сбегай-ка, Сострат, и приведи нам наших незабвенных подружек. Апполодору приведи… — Евфрон вопросительно посмотрел на брата.
— Лахету! — воскликнул Апполодор.
— Лахету! Тимону приведи…
— Папию! — крикнул кто-то из приглашенных.
— Приведи Папию! А Сириску… О! Сириску нужно что-то эдакое. Его простая гетера не устроит. А не пригласить ли нам Хелену?