— Макс, какое право ты имеешь лезть в мою профессиональную деятельность? Не поеду. Я не могу взять на себя такую ответственность, человек в шоке, ей бы сейчас в больницу обратиться. Она сейчас крайне уязвима, и я считаю, что мы не имеем права пользоваться её слабостью. Она не понимает, какой силой обладает телевидение. Некоторые решения нам приходится принимать за людей, когда они не в состоянии сделать это сами.
Он взглянул на стоящего рядом Петера, тот закатил глаза и прошипел, что Юхан может передать Максу, что он отказывается снимать интервью с мамой Фанни. Редактор нервно дышал в трубку.
— Возьмите у неё интервью, а этические проблемы будем решать в редакции! — закричал Гренфорс. — Ты сейчас поедешь к ней, этот сюжет нужен мне к вечернему выпуску. Я уже пообещал это интервью другим новостным программам!
— И они все собираются выпустить это в эфир? — с сомнением в голосе спросил Юхан.
— Да уж поверь мне! Давай, за работу, а то она передумает и даст интервью другому каналу!
— Отлично, пусть третий канал этим занимается или вечерние газеты, я в этом не участвую!
— То есть ты отказываешься?! — заорал Гренфорс.
— Что значит «отказываюсь»?
— Не хочешь делать работу, которую я тебе поручаю. Дело пахнет саботажем!
— Да называй как хочешь! Не поеду, и всё!
Юхан отключил телефон. Журналист весь побагровел и тяжело дышал. Он повернулся к Петеру и фермеру:
— Вот свинья!
— Забей на него, — посоветовал Петер. — Давай работать, а то я сейчас от холода коньки отброшу.
Они сняли интервью с удивлённым фермером, невольно оказавшимся свидетелем телефонной ссоры. Он рассказал, что две недели назад поздно вечером отправился в коровник на вечернюю дойку и увидел, что по тракторной дороге проехал автомобиль. Фермер заметил свет фар. Обычно так поздно тут никто не ездит. Марку машины он назвать не мог. Он немного подождал, но машина скрылась, и он вернулся в дом.
Юхан с Петером планировали снять ещё два сюжета в городе — один о работе полиции, другой о том потрясении, которое пережили одноклассники девочки, персонал конюшни, соседи, да и вообще жители Висбю.
Многие до последнего надеялись, что Фанни всё-таки найдётся живой и здоровой, хотя с каждым днём надежда таяла. Сейчас отчаяние достигло максимума.
Вечером, вернувшись в отель, Юхан попытался дозвониться до редактора, но тот не желал с ним разговаривать. По поручению Гренфорса интервью у матери Фанни взял по телефону практикант, но после долгого обсуждения с ведущим программы и главным редактором в эфир интервью решили не давать. Остальные также не проявили интереса к этому материалу. «Гренфорс просто хотел настоять на своём, — подумал Юхан, поговорив по телефону с коллегой о бардаке в редакции. — Господи, иногда это не работа, а просто детский сад!»