Гарольд поднес руку Анны к своим губам и нежно поцеловал.
— Завтра я приеду ближе к вечеру, так как днем занят на службе.
— Ты полицейский?
Гарольд на мгновение растерялся, но затем спокойно объяснил, что он работает в филиале крупной американской нефтяной компании.
— Я недавно вернулся из Штатов. Ты, очевидно, — добавил он небрежно, — этого не помнишь.
— Увы, не помню, — уныло ответила Анна и тревожно взглянула на него. — И это не единственное, чего я не могу вспомнить, Гарольд. — Она отметила, что с удовольствием произнесла его имя. — Утром заходил один человек и тоже назвался моим женихом.
— Что-о-о? — Глаза Гарольда зловеще потемнели. — Как же, черт возьми, его зовут?
— Понятия не имею, — беспомощно пролепетала Анна. — Я надеялась, ты что-нибудь о нем знаешь.
— А как он выглядел?
— Среднего роста, широкоплечий, на вид чуть старше тебя…
— Опять этот проклятый Фрэнк Освальд! — взорвался Гарольд. — Вечно он путается под ногами! Он имел наглость утверждать, что ты — его невеста?.. — Гарольд внезапно замолчал и стиснул зубы.
— Что случилось? — испугалась Анна.
— Нет, ничего. Просто у меня руки чешутся расквасить нос мистеру Освальду, — признался Гарольд. — Дорогая, ты принадлежишь только мне, и никому другому. Не сомневайся в этом.
Анна, казалось, была слегка озадачена.
— Сейчас я не могу полагаться на свою память. Но почему тогда он утверждал, что помолвлен со мной?
— Возможно потому, что иначе его к тебе не пустили бы.
— Он — мой близкий друг?
— Нет, знакомый, и к тому же недавний, — буркнул Гарольд. — Хватит о нем, поговорим лучше о тебе. Что сказал врач?
Анна добросовестно передала все, что говорил ей сегодня врач, но напряжение памяти утомило ее. Гарольд, заметив это, встревожился.
— Дорогая, тебе надо отдохнуть. Мне, хотя и очень не хочется, пора уходить, не то меня к тебе больше не пустят.
Анна попыталась улыбнуться ему, но сил на это уже не хватило. Гарольд наклонился и нежно поцеловал ее, на этот раз в щеку.
— Завтра, может быть, я не успею заехать, если возникнут неотложные дела, — не сразу заговорил он, охрипший голос плохо слушался его, — но послезавтра выберусь обязательно. Что тебе принести?
— Только не цветы!
Гарольд бросил взгляд на подоконник, сплошь заставленный букетами, и улыбнулся.
— Где-то среди них есть и мои. Если не хочешь цветы, я принесу какие-нибудь фрукты. Хорошо?
— Приноси что хочешь, но главное — приходи сам.
Гарольд оживился.
— Ты серьезно?
— Конечно, — заверила Анна.
— Так не хочется уходить, — сокрушенно проговорил он, — но ничего не поделаешь. Ты, пожалуйста, постарайся поскорее поправиться.