– Влюблялась, да? – ехидно поинтересовался Талеев.
– Не без этого. Какая же девчонка устоит перед такой красотой? Вот только он-то меня вовсе не замечал. Пигалица какая-то малолетняя!
– Женат?
– Нет. И не был никогда. Он училище с золотой медалью окончил, получил распределение на Северный флот и целиком посвятил себя военной карьере. Все складывалось блестяще, по военно-служебной лестнице шагал семимильными шагами: в свои чуть за тридцать он – старший помощник командира стратегической АПЛ, капитан 2 ранга. Только что окончил Военно-морскую академию в Санкт-Петербурге и получил назначение командиром атомной субмарины на свой родной Северный флот… И пропал!
– Вот здесь поподробнее, пожалуйста.
– А что тут «поподробнее»? Пропал, и точка. Как ты, наверно, догадался, со мной связался его отец. Не виделись мы уже давно, но изредка перезваниваемся. Владимир Семенович очень встревожен. Телефон сына не отвечает уже дней десять. Дима сдал выпускные экзамены в питерской академии, и, получив распределение и отгуляв «выпускной», отправился в Мурманск. Точнее, в Североморск, в штаб Северного флота…
– Не части€! Распустилась ты в своем Министерстве иностранных дел… Давай факты: что значит «отправился»? Купил билеты, собрал вещи, сел на поезд или в самолет, прибыл в Североморск, наконец?
Алексеева шумно выдохнула, замерла на пять секунд и, собравшись, ответила:
– Командир, я сама ничего не уточняла. Со слов отца знаю, что прошло две недели с выпуска, а он не появился в штабе Северного флота.
– Та-а-ак. Полковник спецназа ГРУ не станет паниковать попусту. Наверняка попытается отыскать свое чадо по официальным каналам. Командир стратегической лодки – это не бомж подзаборный. Его отсутствие мгновенно должно было поставить на уши и Главный штаб ВМФ, да и Министерство обороны. Я уж не говорю об Особом отделе.
В подтверждение каждому слову Талеева Гюльчатай кивала:
– Он так все и сделал! А вот уже потом позвонил мне…
Журналист перебил:
– Значит, в ответах предыдущих инстанций его что-то насторожило, так?
Девушка уважительно посмотрела на Талеева:
– Именно, командир. Насторожила «стена», на которую он наткнулся. Все-таки, не с улицы человек, сам полковник спецназа, а ему в ответ три фразы…
Гера легко опустил руку на плечо Гюльчатай, призывая ее к молчанию, и сам закончил:
– Первая: «Успокойтесь, пожалуйста»! Вторая: «Сведения о назначениях и перемещениях лиц соответствующей номенклатуры составляют государственную тайну и не подлежат разглашению». Третья: «Да пошел ты…» Последняя в завуалированной, разумеется, форме.