За завтраком я размышляла о том, куда могла деться Клавдия Петровна, но с решением этой проблемы следовало подождать до тех пор, как освободится Венчик. Вот тогда-то я его к больнице и отправлю, чтобы он там выяснил все что сможет об отъезде Клавдии Петровны: на какой машине и куда она поехала, да и все остальное, – а потом и сама подключусь: не разорваться же мне на сто маленьких Тань, чтобы сразу в нескольких местах работать! Я не слишком рассчитывала на то, что Кирьянов быстро организует мне распечатки, потому что для этого ему требовалось «прицепить» свой запрос к какому-то уже существующему делу, а это в один миг не делается. А вот что касается покушений на Андреева, то я все больше убеждалась, что дело здесь именно в фабрике, то есть в здании, где она располагалась. Точнее, в том, кому и зачем оно могло потребоваться. Делать нечего, надо ехать туда.
Остановив машину у ворот фабрики, я осмотрела ее снаружи, но ничего особенного не заметила. Я не архитектор, но тут и без специальных знаний было видно, что построена она даже не в двадцатом веке. Кладка, конечно, добротная, от времени не пострадала, окна, правда, держались на честном слове, а уж что внутри, даже подумать страшно – перекрытия-то наверняка деревянные, перегородки при желании можно пальцем проткнуть – дранка же поверх досок положена, а они от времени не могли не сгнить. Ладно, будем на месте разбираться. Я подошла к железным, с облупившейся краской воротам и загрохотала по их створкам. Долго мне пришлось ждать, пока в щели не показался карий глаз и часть смуглого лица.
– Чива ната? – спросил неведомый и практически невидимый собеседник, говоря с сильным акцентом.
– Хочу фабрику посмотреть, – ответила я.
– Незя! – ответил он и собрался уходить.
У меня было два варианта действий: первый – позвонить Андрееву, чтобы он распорядился пустить меня внутрь, но, честно говоря, мне до того не хотелось с ним даже разговаривать, что я пошла по второму пути – заплатить.
– А за деньги? – закинула удочку я и тут же буквально физически ощутила, как заколебался этот страж чужой собственности – просто флюиды в щель просочились.
– Два ста руп! – раздался его заинтересованный голос.
– Дам! – твердо пообещала я.
– Дай! – тут же потребовал он.
– Вот откроешь мне, тогда дам, – я попробовала поторговаться.
– Не-е-е! – засомневался он.
– Да открывай же ты, черт бы тебя побрал! – возмутилась я. – Не обману я тебя! – и, достав из сумки деньги, я показала их.
Наконец створка ворот приоткрылась, и я увидела перед собой явного выходца из Средней Азии, но уточнять, откуда именно он прибыл в Тарасов, мне было неинтересно, и я, сунув ему в руку заранее приготовленные двести рублей, проникла-таки на территорию. Оказалось, что на звуки наших голосов вышли еще два охранника: один был, наверное, земляком первого, а вот второй если и не русский, то, по крайней мере, внешность имел вполне европейскую. «Украинец или белорус», – подумала я. Этот так называемый охранник, кое-как одетый, взлохмаченный и небритый, был явным бомжом на вид, и как он сюда затесался, было непонятно, ну да черт с ним. Общаться со мной ни один из них не собирался, но я не обиделась – не за тем же пришла.