Жидкость, которую ввел мне Кэссиди, пока не убила меня, но едва ли принесла пользу. Не исключено, что разжиженная кровь, проникая в мозг, разжижала и мои мысли. Тем не менее, учитывая обстоятельства, я чувствовал себя удивительно хорошо.
— О'кей, — заговорил я. — Возможно, вы этого не сознаете, а может, я ошибаюсь, но если нет, то у нас могут быть большие неприятности. Поэтому я принимаю командование.
— Что-что? — переспросила рыжеволосая, кареглазая и полногрудая Дайна.
Не побывав в моей ситуации (хотя вряд ли кто-нибудь вообще в ней побывал), нельзя понять, как трудно мужчине с горячей кровью — пусть даже разжиженной — логически мыслить, планировать и принимать решения, имея у себя перед носом миллион отвлекающих факторов. Отвлечь может даже одна женщина, тем более если на ней ничего нет. Но когда перед вами трое или четверо, отвлекающие факторы возрастают в геометрической прогрессии, а если женщин десять, то число факторов уже не поддается счету, а трудности становятся почти неразрешимыми.
Что касается качества упомянутых факторов, то у этих девушек оно было едва ли не самым высоким из всех, какие мне приходилось видеть. Поэтому я счел вполне оправданным некоторый сумбур в голове и неуверенность насчет того, вызван ли этот сумбур ядом или девушками.
— Мы все так смущены и испуганы, — промолвила Сильвия — блондинка с волосами оттенка дикого меда и глазами цвета моря у Капри. — Я так рада, Шелл, что вы берете на себя командование.
— Я тоже рад. Ну, девочки, так что произошло?
Я получил десять ответов и не понял ни одного.
— Так не пойдет, — заявил я. — Выберите представителя.
— Вы наш представитель.
— Ну, тогда представительницу. Создадим маленькую республику по половому принципу. Вы выбираете представителя женского пола, который будет говорить от имени всех вас. Я буду говорить от своего имени. Так мы все выясним и заодно докажем, что женщины должны иметь право голоса.
— Но мы все женского пола.
— Так тоже не пойдет. Это доказывает, что руководить должны мужчины. Лула!
Я повернулся к шоколадной красотке с бархатными глазами, которая днем возглавляла нудистскую дискуссию у Кэссиди, а позже возглавила марш «Граждан ЗА». Я уставился на ее высокие тяжелые груди, гибкую талию, плоский живот…
— Да?
— Что «да»?
— Вы сказали «Лула».
— Да, сказал. Голосовать мы не будем. Я выбираю вас, Лула, в качестве представительницы вашего пола и рупора всех присутствующих здесь других женщин. Договорились?
— Не понимаю, о чем вы.
— Неужели тут все чокнулись, кроме меня? Я хочу, чтобы вы рассказали мне, что произошло! Как вы оказались в церкви, где вы сбросили одежду, куда делись репортеры и телекамеры, почему вы вопили как безумные и чем вы вообще занимаетесь?