— Плохо? — Спросил я.
— Еще как! Наш директор очень пунктуальный.
— Наши учителя тоже, — добавил я.
Госпожа Цвой стукнула кулаком в стенку кабины и закричала:
— Я спешу на заседание! Помогите!
— Не волнуйтесь, — успокаивал я госпожу Цвой. — Мне тоже надо сдать рассказ на конкурс, и если мы просидим здесь долго, я не представлю его вовремя и не получу премии.
Какое-то время мы молчали, а потом госпожа Цвой отозвалась:
— Расскажи что-нибудь. Альфонс. Мы здесь, словно Робинзон на необитаемом острове, то нужно как-то провести время.
— Ладно, — сказал я. Представил себя Робинзоном в пещере и начал рассказывать. Сначала о попугае и о постоянных трудностях со своей фамилией. Увидел, что ей понравилось, и рассказал о том, как мы ходили в гости, а также о шутке на первое апреля, про неприятности с перочинным ножиком и еще кое-что.
Госпожа Цвой громко смеялась, приговаривая:
— Мы издадим, Альфонс. Это мы издадим…
Но я не понял толком, что это означает. Она настаивала, и мне пришлось еще рассказать о судьбе дядиного эмалированного бидончика.
Вдруг вспыхнул свет, и мы помчались вверх. На том этаже, где мы вышли, около лифта стояли два человека. Один из них похож на учителя. Второй, пониже ростом, смотрел на нас сквозь очки пронизывающим взглядом. Высокий заговорил:
— Товарищ Цвой, мы же пригласили вас ровно на два часа. — Он достал карманные часы, посмотрел на них и нахмурился. Госпожа Цвой прошептала:
— Наш директор.
А я громко:
— Извините, товарищ директор. Виноват я и могу это доказать.
— Мальчик, тебя не спрашивали!
— Товарищи, — сказала тут моя тётенька, — это же Альфонс Циттербаке.
— Ну и что? — спросил маленький дядька в очках и презрительно фыркнул.
А директор всё ещё рассматривал свои часы. Вдруг он тихо сказал:
— Нет, я всё же попросил бы вас… — И он просто-напросто утянул с собой мою симпатичную тётеньку.
Ну так вот, теперь я сижу в Издательстве детской книги и от скуки записываю всё, что рассказывал тётеньке. Но я не уйду отсюда, пока не сдам ответы Робинзону и пока тётенька Цвой не вернётся. Вот ведь люди какие: сперва заперли в лифте, потом заставили рассказывать, а чтобы угостить чем-нибудь — газировкой или фруктовой водичкой — так их нет!
Вечно у меня неприятности с моей фамилией
Никто не скажет, что я люблю драться. Хоть весь класс спросите. Я всегда сижу тихо, никого не задираю.
Но вчера я всё-таки подрался, и у меня вышли большие неприятности. И всё из-за моей фамилии. Уж одно имя Альфонс чего стоит! Все считают, что это очень смешное имя, и дразнят меня Альфонзиусом. А тут ещё фамилия — Циттербаке. Весь класс ржёт, когда меня вызывают. И, если приходит новенький учитель, он, как только увидит мою фамилию в журнале, обязательно улыбнётся.