— Угрожая мисс Бертон.
— Джессика, ты угрожала мисс Бертон? — Мартин смотрел на нее, как отец, спрашивающий, не она ли вылила мамины духи в унитаз.
— Нет. Я… Я кричала…
— А что ты кричала?
— Не знаю.
— Она произнесла: «Почему?» Вот и все, — пришел на помощь Ян.
— Мне это не кажется угрозой, инспектор. А вам? По правде говоря, я услышал, как миссис Кларк выкрикнула это слово в другом конце холла, что и привело меня к месту событий.
— Я рассматриваю это как угрозу.
— По моему мнению, инспектор, «почему» — это вопрос, а не угроза. Если такого рода вопрос не пугает вас.
Не произнеся больше ни слова, Хоугтон повернулся на каблуках и вернулся в кресло рядом с Матильдой Ховард-Спенсер, выглядя отнюдь не удовлетворенным, как, впрочем, и Ян. Джесси чувствовала, как его бьет дрожь.
— Я убью этого сукиного сына до того, как завершится суд.
Выражение лица Мартина заставило их обоих замолчать.
Это было ужасно.
— Нет, черт возьми, ты будешь сидеть здесь и сохранять спокойствие. Прямо сейчас. Ясно? Джессика, к тебе это тоже относится. А теперь улыбнись. Вот так-то лучше. Возьми ее за руку, Ян. Нам нужно, чтобы присяжные думали, что у нас — горе. А у нас его нет. Пока. Помните об этом.
С этими словами он с важным видом подошел к своему столу, на его лице не было ни малейшего намека на озабоченность. Мартин улыбнулся обвинителю, заполнив зал атмосферой благожелательности. Джесси и Яну это представление удалось не так хорошо, хотя они очень старались. Им предстояло пережить свидетельские показания Маргарет Бертон.
Но что примечательно, после той дьявольской улыбки это оказалось значительно легче, чем они предполагали.
Бертон, выпрямившись на свидетельском месте, пересказала уже известную историю. В белом платье она выглядела непорочной и напоминала даму из высшего света. Наигранная скромность бросалась в глаза. Ее ноги, похоже, срослись до того, как она вошла в зал суда. Джессика заметила, что волосы у нее приобрели каштановый оттенок. Если на ней и был макияж, то совсем немного. Всякий намек на грудь Бертон тщательно замаскировала. Все было учтено.
— Мисс Бертон, не могли бы вы рассказать нам, что произошло?
Помощник окружного прокурора надела потрясающе унылое черное платье, контрастировавшее с белым платьем жертвы, что создавало впечатление сцены из дешевого кинофильма.
Последовавший монолог прозвучал знакомо. В самом конце обвинитель спросила:
— Что-нибудь подобное с вами случалось раньше?
Бертон повесила голову и едва слышно прошептала:
— Нет. — Звук ее голоса походил на шелест падающего на землю листа, и Джесси почувствовала, как ее ногти впиваются в ладони. Первый раз в жизни в ней разгорелась такая неистовая ненависть. Ей хотелось убить эту женщину.