Джессика кивнула, но ее подбородок дрожал, когда он посмотрел на нее.
— Ты — замечательная. Я люблю тебя.
— Ты — замечательный, и ты любишь тебя.., то есть меня. — Она тихо засмеялась, и Ян снова сжал ее в объятиях.
— Ты замечательная, а не я, глупышка.
— Это ты-то не замечательный? — переспросила она уже несколько окрепшим голосом. Ей всегда становилось лучше, когда Ян приходил на помощь.
— Джесси… Признаюсь тебе. Чертовски жаль, что мои штаны не свалились.
Они оба засмеялись, и он разжал объятия.
— Все будет хорошо. А теперь — пошли.
— Я люблю тебя, дорогой. Жаль, что ты не знаешь, как сильно я люблю тебя. — Слезы застилали ей глаза, когда она шла рядом с ним, пытаясь сказать слишком много в такой короткий срок.
— Ты здесь. Больше никаких слов. Прекрати закатывать сцены и убери грим с лица.
Джессика нервно смеялась и провела ладонями по щекам, на них остались черные дорожки.
— Я, должно быть, выгляжу отвратительно.
— Роскошно.
И вот они пришли. Дверь в зал судебных заседаний.
— Все в порядке? — Он посмотрел на нее долгим, твердым взглядом, пока они стояли, не сводя глаз друг с друга.
Помощник шерифа наблюдал за ними, а потом отвернулся.
— Все в порядке. — Она тихо кивнула, и они улыбнулись.
Они вошли в зал суда, когда присяжные и судья уже находились на своих местах. Подсудимого попросили встать, и Джессика чуть было не поднялась со своего кресла вместе с ним, но одернула себя.
— Хорошо, хорошо, хорошо… — Ее пальцы уцепились за сиденье, она закрыла глаза в ожидании. Все непременно будет хорошо, всего лишь ужасное ожидание. Это не убьет, но так ужасно пройти через такое испытание.
Старшину присяжных попросили зачитать вердикт. Джессика затаила дыхание, ей хотелось встать рядом с Яном. Вот оно.
— Господа присяжные заседатели, виновен ли подсудимый в совершении позорного противоестественного преступления?
Они вперились в список остальных обвинений, повисла пауза… Джессика ждала.
— Виновен, ваша честь.
Ее глаза широко раскрылись, и она заметила, как вздрогнул Ян, словно его ударили хлыстом по лицу. Но он не повернулся, чтобы посмотреть на нее.
— А в принуждении к орально-генитальному контакту?
— Виновен, ваша честь.
— В изнасиловании?
— Виновен, ваша честь.
Джессика сидела потрясенная, Ян не двигался с места.
Мартин посмотрел в ее сторону, и она почувствовала, как слезы начинают сбегать по ее щекам. Присяжные были распущены и покинули зал. Ян сел как подкошенный, она подошла к нему. В его глазах была пустота. Джессика не знала, что ему сказать. По лицу мужа пробежали две одинокие слезинки.