— Бог ты мой, ты потрясающе красива, Джессика.
Платье, казалось, было сделано специально для нее.
— Подожди, тебе нужно примерить и это.
Джеффри нырнул в пакет с вещами и вытащил обувную коробку.
Атласные босоножки цвета слоновой кости с изящными каблучками. Опять точно впору. Джеффри несомненно знал, что покупать. Крошечная серебряная сумочка, отделанная бисером.
Все вместе — ослепительно. Они оба стояли ошеломленные.
Джеффри любовался ею, а она — восхитительным нарядом. Джесси привыкла к хорошей одежде, но подарки Джеффри были неординарны в своей красоте. И неслыханно дороги.
— Ну, вот все и улажено. — Он выглядел решительным и довольным. — Где мой чай?
— Не думаешь ли ты, что в таком наряде я подам чай?
— Нет. Сними.
— Да, и, думаю, надолго. Оно так дорого, что я просто не могу себе его позволить.
— Можешь, закончим обсуждение. Точка.
— Джеффри, я…
— Замолкни. — Поцелуем он прервал поток протестов.
У Джесси появилось такое чувство, словно у нее перехватили инициативу. Когда Джеффри хотел, он был очень сильным.
— А теперь подай мне чай.
— Ты невозможен. — Она сняла платье и принесла ему чай. В конце концов он победил.
В шесть часов Джесси вышла из душа, накрасилась и уложила волосы, затем надела платье. Где-то в глубине души у нее затаилось смутное подозрение, будто она продавала себя.
Двухтысячное платье — не маленький подарок. Каким-то образом Джеффри сделал так, чтобы оно казалось ей не дороже шарфа или носового платка, но это не платочек.
Когда двадцать минут спустя Джессика показалась в дверях спальни, он был сражен. Дом, конечно, не был приспособлен к такого рода грандиозным посещениям и приемам. Джеффри вернулся к своим друзьям, чтобы переодеться, и приехал обратно в безупречном фраке с белым галстуком. Манишка была идеально накрахмалена. Он походил на киногероя тридцатых годов. Джессика улыбнулась, увидев его:
— Сэр, вы прекрасно выглядите.
— Мадам, вы и понятия не имеете, как вы сногсшибательны.
— Должна признаться, все превосходно. Но я чувствую себя Золушкой. Ты уверен, что в полночь я не превращусь в тыкву?
Джессика все еще была смущена такой экстравагантностью, но по какой-то причине не придавала этому значения.
Приключение начинало забавлять ее.
— Ты готова, дорогая?
Обращение «дорогая» прозвучало впервые, но она была не против. Джесси могла к нему привыкнуть. Она посчитала, что может привыкнуть ко многому, если постарается.
— Да, сэр. — Она посмотрела на свои обнаженные руки и пожалела, что у нее нет ни украшений, ни перчаток. На приеме такого ранга необходимы длинные перчатки и драгоценности.., драгоценности…