Мы начали с буквы алиф. Ее было легко написать, мгновение — и буква готова.
— Она длинная и высокая, как минарет, — сказала Нахид, всегда думавшая об образе, который помог бы мне запоминать буквы.
Алиф. Первая буква в слове «Аллах». Начало всего.
Уголком глаза следя за Нахид, я исписала страницу длинными прямыми чертами. Иногда я добавляла закругленную верхушку, чтобы при произношении получился низкий гортанный звук. Когда Нахид одобрила мои успехи, мы перешли ко второй букве — ба, которая была похожа на миску. Она была гораздо сложней. Мои буквы были неуклюжими и детскими по сравнению с буквами Нахид. Однако, просмотрев мои прописи, она осталась довольна.
— А теперь напиши их вместе, алиф и ба, и ты получишь самую драгоценную вещь в мире, — сказала Нахид.
Я написала их и произнесла слово аб — «вода».
— Писать — это то же самое, что и ткать ковры, — сказала я.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Нахид с презрением в голосе. Она никогда не ткала ковров.
Я положила перо и постаралась объяснить:
— Слова пишутся буква за буквой, так же как ткутся ковры — узел за узлом. Разные сочетания букв дают разные слова, а разные сочетания цветов — разные узоры.
— Но письмо даровано Аллахом, — возразила Нахид.
— Аллах даровал всего тридцать две буквы, — ответила я, гордясь тем, что знаю это, — но как же ты объяснишь, зачем он дал нам больше цветов, чем мы можем сосчитать?
— Я думаю, это верно, — ответила Нахид тоном, дававшим понять, что она, как и многие, считала письмо выше.
Нахид глубоко вздохнула.
— Мне следует поупражняться, — сказала она.
Отец дал ей книгу с каллиграфическими упражнениями, которые она должна была сделать перед тем, как попытаться написать фразу «Аллах Акбар», «Аллах Велик», в форме льва.
— Но я больше не могу, — добавила она и обвела взглядом комнату. — Моя голова занята другим.
— Ты, верно, узнала что-нибудь новое о том симпатичном игроке в чавгонбози? — спросила я.
— Я узнала его имя: Искандар, — с нескрываемым удовольствием произнесла Нахид.
— А о его семье?
Она отвела глаза:
— Я ничего не знаю.
— А знает ли он, кто ты такая? — спросила я, чувствуя зависть.
— Думаю, начинает догадываться, — улыбнулась Нахид самой прелестной из своих улыбок.
— Как?
— На прошлой неделе я с подругой пошла на Лик Мира посмотреть игру в чавгонбози. Искандар забил так много мячей, что зрители кричали в восхищении. После игры я пошла туда, где поздравляли игроков. Я притворилась, что беседую со своей подругой, пока Искандар не посмотрел на нас. Потом я приоткрыла пичех, будто надо было поправить его, и дала Искандару взглянуть на мое лицо.