Иштван невозмутимо сделал пометку в своей книжечке.
— Подумаешь, — сказал Рольф. — Одним скелетом больше!
Рууд забросил, наконец, свой крюк, и Ренти, бывший самым легким, вскарабкался по веревке без всякой страховки, цепляясь пальцами за микроскопические трещины скальной стены.
— Гномы камню родня, — со смешком сказал Иштван в ответ на немую тревогу в глазах Санди. — Камень нас не подведет.
Ренти закрепил веревку наверху, и они постепенно подняли всю кладь, а затем взобрались и сами. Здесь, среди густого кустарника они встретили свою вторую ночь. Санди не суждено было сомкнуть глаз: близость Тримальхиара будоражила его. Он помнил, что здесь от силы часа два ходу, и ранним утром Тримальхиар будет перед ними, как в пригоршне. Наутро они разобрали поклажу, и хотя гномы явно смошенничали: принцу Белого трона досталась ее мизерная и наилегчайшая часть, поскольку человеческая порода считается одной из наименее выносливых — двигаться под ее грузом ему было весьма непросто. Он все еще пытался выяснить, как и с какой стороны удобнее в данной ситуации применить Могущество, а гномы уже молчаливой неторопливой вереницей неспешно направились вдоль берега. Его отношение к собственным способностям начало приобретать юмористическую окраску. А двигаться с грузом на самом деле оказалось проще, чем стоять.
Они спустились вниз с этого скалистого гребня; как заметил Санди, Волшебная Страна совершенно не подчинялась не только климатическим, но и географическим закономерностям: лес мог расти посреди степи, кряж — воздвигнуться в центре болота. И весь этот путь уже был памятен ему, уже был пройден однажды, и его характерные приметы, то и дело попадаясь на глаза, всплывали в его памяти. Вот тихая заводь и зеленый отлогий бережок, где они с Райаном пили кофе, и где Райан посвятил Земляничку в Рыцари Серебряной Вилки. Темная спокойная вода, заставляющая задуматься о наличии торфа в этих землях, и сливочного цвета кувшинки на ней среди широких глянцево зеленых листьев. А вот и старая знакомая! На плоском прибрежном камне в ленивой истоме загорала русалка Лорелей. Белые волосы шелковисто полоскались в воде, невероятно соблазнительная грудь, подставленная солнцу с безмятежностью существа, не имеющего понятия об эротике, чуть вздымалась, темные ресницы были сомкнуты, жаберные щели закрыты, ящерично — зеленый мелкочешуйчатый хвост вился по камню прихотливыми кольцами, и пока она дремала, никому не пришло бы в голову, что при раздаче интеллекта эта бедняжка была позабыта. Три года никак не отразились на ее внешности. "Интересно, — подумал Санди, — останется ли она здесь, когда Тримальхиар оживет? Тогда здесь будет куда как более шумно".