— Наверно, сложат ручки и на дно пойдут, — в своей привычной насмешливой манере отвечал Рыбья Кровь.
— А мне сказали, что у вас четкий пятерик. Пять воевод знают, кому за кем старшинство перейдет, — продолжал расспрашивать заградец. — А если пятый воевода командует лучше второго, и это все знают, то как быть?
Дарник едва сдерживал себя. Когда-то подобные расспросы нравились ему, потому что давали возможность что-то кому-то объяснить. Ныне же по большей части злили и раздражали. Особенно когда исходили от не проверенных в деле людей. Все его победы и он сам словно брались под сомнение, раз с ним могли разговаривать настолько по-свойски.
— Знаешь, у меня когда-то учителем был один старый ромей. Он говорил: если ты надеешься на важный вопрос сразу получить полный и правильный ответ, значит, тебе десять лет и еще нужно в бирюльки играть.
— Это почему же?
— Потому что до верного ответа надо доходить самому.
— Я же говорил, тебе палец в рот не клади, — не обижаясь, рассмеялся Кухтай. — Даром что ты князь выборный, хочешь всех держать в двух аршинах от себя. Ну признайся: хочешь?
— Лучше в трех, — поправил Дарник.
— Неужели и с близкими гридями ты так?
Слова морича неприятно задели князя. Много лет старательно приучая себя ровно и только по делу относиться к окружающим людям, он теперь уже не умел, если бы и хотел, завести с кем-либо особенную дружбу.
— Между прочим, мне случалось вешать людей и за меньшие дерзости, — счел нужным поставить на место Кухтая Рыбья Кровь.
— Все понял, — усмехнулся тот и отошел к своей ватаге, расположившейся у отдельного костра. Походка и движения его ясно показывали, что Дарник нажил себе основательного недруга.
Переход в пределы Романии вышел на редкость резким. Два часа назад они проплывали мимо захудалого селища с оградой из тонких жердей и вдруг увидели городище с белой оштукатуренной каменной стеной, черепичными крышами домов и верхушками фруктовых деревьев. Даже не требовалось пояснять, что вот она, сказочная Романия, никем не победимая тысячу лет. Никто на берегу не пускался в бегство при виде грозной флотилии, даже рыбачьи лодки в прибрежной полосе, и те лишь слегка сторонились, давая проход словенам, а рыбаки приветливо махали руками.
— Они так не боятся, что их даже убивать как-то жалко, — промолвил, будто услышал мысли князя, стоящий рядом Корней.
Дарник вздрогнул. Уже больше месяца находились они в пути, и за это время изрядно подзабылось, куда и зачем они идут. Главная цель совсем недавно представлялась четко и ясно: из-за какой-либо мелочи на них неизбежно кто-нибудь нападет, они от удара увернутся и в полную силу нападут сами. О том, что будет, если на них вообще никто не станет нападать, князю как-то не думалось.