То, что он не пытается соблазнить ее, теперь было абсолютно очевидно. Что ж, это даже к лучшему! Кто знает, как бы я повела себя в случае… Ну ничего, еще пару дней, и его чары будут бессильны. Мне нужно только привыкнуть к его сексуальной внешности. А пока надо полностью сосредоточиться на том, зачем я здесь. Начать наконец разгадывать семейные тайны. Я совсем об этом забыла. И все из-за Кристофера, со злостью думала она.
Она вернулась в свою комнату и начала разбирать дорожную сумку. Элизабет не могла дождаться пяти часов, сгорая от нетерпения расспросить Одри о матери. Кристоферу было известно только то, что ему рассказала Маргарет, а Одри знала ее семью около сорока лет!
Господи, как мне хотелось бы наконец добраться до сути того, что же произошло в моей семье много лет назад. Эта головоломка уже давно не давала Элизабет покоя.
Одна надежда оставалась на Одри. Тогда мне не придется выспрашивать Кристофера вечером после ужина. Чем меньше я буду с ним общаться, тем лучше, подумала Элизабет и успокоилась.
Одри пришла в начале пятого, и Элизабет проскочила за ней на кухню как голодный щепок. Она так ждала этого момента, чтобы с жадностью наброситься на Одри с вопросами.
— Как я рада, что вы пришли! — Элизабет начала помогать Одри доставать пакеты с продуктами.
— Разве Кристофер не развлекал вас?
— Я его не видела уже полдня. Сразу после обеда он исчез в своей комнате и больше не появлялся.
— Да-а, когда дело касается его книги, он непреклонен. Но в день вашего приезда он мог бы быть погостеприимнее.
— Ничего страшного, — с безразличным видом бросила Элизабет. — У меня было время распаковать вещи, заняться собой, немного полежать. Я ведь сегодня на ногах с четырех утра. В пять утра я уже была в аэропорту.
— Милочка, вам нужно сегодня пораньше лечь спать.
Элизабет больше не могла сдерживать раздирающее ее любопытство.
— Одри, вы не будете против, если я немного помучаю вас вопросами, пока вы будете готовить ужин?
— Что вы, деточка! С моей стороны это было бы просто жестоко. Представляю, как вы сгораете от нетерпения узнать о своей бедной матушке и о семье. Уверена, вы даже не догадывались, что у вас на Лароке были родные. Я права?
— Да. Мама говорила, что не знала своей семьи, что ее грудным ребенком оставили на крыльце сиротского приюта.
Одри с ужасом покачала головой.
— Какой грех, — прошептала она. — Ужасный грех.
— Наверное, у нее были причины? — попыталась защитить мать Элизабет. — Вы знаете, сколько ей было лет, когда она сбежала из дому?
— Хм. Кажется, не больше семнадцати. Помню, ее долго не было на Лароке. Она заканчивала среднюю школу на материке.