На следующий день батя принес и кинул на диван свой маленький транзисторный приемник на батарейках.
— На, говорит — это будет теперь вечером твоя обязанность: мониторить новости по радио. Систематизировать (придумал словечко для важности, очевидно).
Старенький затертый приемничек на двух АА батарейках. Говно-говном… А что делать? Стал «исполнять обязанность»…
Эту девчонку трудно было не заметить, ага. Недаром у Толика сразу загорелось за нее вписаться. Она выделялась среди других женщин, хотя бы и сверстниц, как глянцевый «Плэйбой» в куче потрепанных школьных учебников. Как финский нож среди алюминиевых вилок. Как… Короче, она здорово выделялась, а мы из-за нее тогда едва не вляпались по-крупному.
Мы сидели в ресторане. Батя, Толик и я. В «кабаке», по-простому, как называли такие заведения по старой памяти что батя, что Толик. Что удивительно — в отличии от магазинов, три четверти которых стояли закрытыми, кабаки работали, и недостатка в посетителях в них не было. Цены заоблачные, расчет почти что только валютой — а вот поди ж ты. Такое впечатление, что люди торопились «скинуть» поскорее деньги, подсознательно чувствуя, что скоро деньги станут вообще мусором. А пока… Пока «все как всегда»: негромко играла музыка, приглушенный свет, снующие официантки, белые скатерти. Мэтр такой важный. Типа все как всегда — только нервозность все одно какая-то чувствовалась. Хотя бы по тому, что «дресс-кода» как такового не стало, хотя ресторан был «из порядочных», в первой десятке в Мувске, можно сказать. Были мужчины и в пиджаках, а женщины в платьях, претендующих на «вечерность»; были и парни-девки в джинсах, и в затрепанных каких-то футболках, и даже в шортах какой-то пузан прошел — раньше так не пускали, уж я-то знаю, в этом ресторане у Юрика мы год назад всем классом отмечали его 16-летие, батяня его, миллионер, не ударил лицом в грязь. До танцев еще дело не дошло, тетки еще не вылезли в центр «показывать свой экстерьер», вилять попами перед мужиками; но видно было, что уже скоро. Время такое — мужикам все некогда, потому надо поспешать…
А сейчас какая-то нагловатая компания кавказцев человек в десять заняла столики в углу и постоянно заглушала музыку гортанными радостными криками — что-то они там праздновали, поди. Сновали по залу, выходя играть через вестибюль в биллиардный зал; не стесняясь пОходя шлепнуть по попе какую проходящую женщину, — на их спутников они откровенно не обращали внимания.
«Это точно врубились, что жизненная парадигма сменилась» — как выразился наблюдавший за ними батя. Он нервничал и постоянно посматривал то на часы, то на вход — тут была назначена встреча с каким-то его партнером. Как он нам с Толиком коротко объяснил, — у того есть коттедж за городом, и с ним можно попробовать скооперироваться «для совместного выживания», как батя выразился. Вот мы все втроем его и ждали — чтобы познакомиться «предметно». Без мамы, конечно; мы — мужчины, и пришли не развлекаться, а по делу. А он не пришел. Когда то, что он не придет стало окончательно ясно, батя подпер голову руками и молча уставился в стену, временами шевеля губами, явно ведя с кем-то заочный диалог…