— Они сидели лицом друг к другу, — прошептал Чейз.
— И могли видеть друг друга, пока работали. — На глаза вдруг навернулись слезы, и Эмма пошла к балкончику, пытаясь восстановить душевное равновесие. — Смотри, балкон соединяет только эти комнаты. Они отделены от остального дома.
— Ты заметила стол и стулья? — Он тоже вышел на балкон и положил руки ей на плечи. — Наверное, они завтракали там вдвоем.
Она прижалась к нему.
— Или пили вино и любовались закатом. — Она вздохнула. — Интересно, почему они продают такой чудесный дом?
Он указал на стоящую в углу трость:
— Может быть, кому-то из них стало тяжело подниматься по лестнице. Но ты права, очень жаль. Дом замечательный.
Дом, в котором она хотела бы жить.
— Почему ты все еще живешь с отцом?
Он словно прочитал ее мысли.
Она пожала плечами, надеясь, что он не почувствует, как напряглось ее тело.
— Это непрактично. Поместье и для нас двоих велико.
— А может, ты просто не хочешь оставлять отца одного?
— Разве что совсем чуть-чуть, — призналась она.
— Рано или поздно это произойдет, Эмма, и скорее рано.
— Ты слишком много на себя берешь. — Эмма высвободилась из его объятия. — Я еще не дала тебе согласия, и если мы не поженимся, для меня и ребенка будет лучше жить в доме, в котором я выросла.
— Ничего подобного.
Она резко обернулась:
— Почему? Это разумно.
— Нет, разумно будет пожениться и жить втроем, как нормальная семья.
— В твоем нью-йоркском доме? Он милый, но я бы не стала растить там детей.
Он поколебался:
— Твой взгляд на вещи изменится, если я скажу, что могу перебраться сюда?
Некоторое время она молчала.
— Ты правда можешь? — спросила она странным голосом.
— Да, правда. Я не хочу быть отцом на расстоянии. Если ты тверда в своем намерении остаться здесь, мне ничего не остается, кроме как присоединиться к тебе.
Она помедлила, а потом подошла к нему и обняла:
— Я не знаю, что между нами происходит… — Она помолчала, пытаясь облечь бурю эмоций в слова. — Может быть, это не просто общий ребенок.
— Так и есть.
— Может быть. Но я хочу узнать это. — Пора было поговорить начистоту, хватит попусту обнадеживать его. — Я не готова выйти за тебя, Чейз, даже если это обеспечит нашему ребенку прочное положение в обществе. Я не выйду за тебя только из-за этого. Но то, что ты готов переехать сюда ради нашего ребенка…
— И ради тебя.
Улыбка озарила ее лицо.
— Мне бы очень хотелось этого, Чейз.
Он наклонился, касаясь губами ее губ:
— Почему бы нам не оформить это как полагается?
Она положила руку ему на грудь, удерживая дистанцию. Мускулы под ее пальцами напряглись.