К Поцци пришла четверка треф. Как ни уговаривал себя Нэш, что этого следовало ожидать, он все же немного сник. Пусть бы это был не король, но хоть еще одно симпатичное красненькое сердечко. Что-то сердце подвело, сказал он себе, не уверенный, что сказал это в шутку, и тут Стоун сдал себе последнюю карту, и они приготовились открывать.
Остальное закончилось быстро. Стоун, с двумя восьмерками, поднял ставку еще на пятьсот. Поцци, глядя на Стоуна, принял и тоже поднял на пятьсот. Стоун, глядя на Поцци, поколебался секунду-другую, держа в руке фишку, и, щелкнув ею о стол, объявил еще пятьсот. Поцци, у которого осталось всего пятьсот, сгреб свои фишки на середину стола и сказал:
— Ладно, Вилли. Давай-ка посмотрим, что там у тебя.
Лицо у Стоуна было непроницаемо. Одну за одной он перевернул три закрытые карты, но сразу, глядя на них, было не понять, выиграл он или нет.
— Сначала пришли две восьмерки, — сказал он. — Потом вот эта десятка, — он открыл четвертую карту, — потом еще одна десятка, — он открыл пятую, — а потом третья восьмерка, — сказал он и открыл последнюю, седьмую карту.
— «Полный дом!» — взревел Флауэр, грохнув кулаком по столу. — Чем отвечаешь, Джек?
— Ничем, — сказал Поцци, даже не потрудившись показать карты. — Ваша взяла. — Он сидел, тупо уставившись в стол, переваривая, что случилось. Через пару минут, собравшись с духом, он повернулся к Нэшу: — Ну что, старший братец, — сказал он ему, — похоже, пора нам сваливать.
На лице у него при этом отразилось такое смятение, что Нэшу его стало жалко. Как ни странно, он больше жалел своего незадачливого партнера, чем себя. Сам он потерял все, что у него было, но ничего не чувствовал, кроме этой жалости к Поцци.
Нэш дружелюбно похлопал его по плечу, и тут Флауэр расхохотался.
— Надеюсь, парни, у вас удобные башмаки, — сказал он. — До Нью-Йорка отсюда миль восемьдесят — девяносто.
— Заткнись, толстый, — сказал Поцци, наконец не обязанный соблюдать правила вежливости. — Договоримся, что мы должны тебе пять кусков. Дадим тебе расписку, ты нам дашь машину и получишь свои деньги через неделю.
Нисколько не обидевшись, Флауэр снова расхохотался.
— Ну нет, — сказал он. — Мы с мистером Нэшем договаривались иначе. Машина теперь моя. Если другой у вас нет, придется топать пешком. У нас принято соблюдать договор.
— Какого хрена ты выпендриваешься? — сказал Поцци. — Бери расписку. В покере так принято у всех, рожа ты жирная.
— Я говорил это раньше, — сказал Флауэр, — и повторю еще раз. Никаких кредитов. Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить парочке вроде вас. Как только вы сядете за руль, про денежки можно будет забыть.