— Не волнуйтесь, все будет хорошо.
— Вы ведь умеете справляться с подобными ситуациями, не так ли?
— О да, — беззаботно отозвалась Джейн. — Конечно.
— Ну, я вас предупредил, — помолчав, сказал Харви. — Постарайтесь не делать ложных движений.
— Разумеется. — Джейн сжала трубку так, что почувствовала боль в суставах. — Скажите, а почему вы так хлопочете? Какое вам до этого дело?
— У меня нет желания обсуждать с вами эту пикантную ситуацию. Я просто предлагаю вам ни для кого не создавать проблем.
В ухо Джейн полетели короткие гудки.
Джейн повесила трубку на рычаг и с удивлением обнаружила, что у нее дрожат колени. Пропади он пропадом, этот Харви Лоу! Что он сделал с ее в общем-то устойчивой нервной системой! Нет, так дальше дело не пойдет.
Она вернулась к своим записям, но сосредоточиться на работе не могла. Джейн сидела на террасе, машинально пила чай, который подал Пайвари, и размышляла: неужели Харви и в самом деле монстр или внутри него все-таки теплится что-то человеческое?
Харви появился спустя примерно час, его одежда и обувь были в пыли.
— Работаете? — поинтересовался он.
— Да. И хочу вас поблагодарить. — Джейн решила быть вежливой во что бы то ни стало. — Я прекрасно провела время с Хеленой и, кстати, с большой пользой для дела.
Он кивнул и молча принялся за чай.
Вскоре Пайвари доложил, что прибыли гости. Харви бросил на Джейн предупреждающий взгляд, и моментально вспыхнувший гнев обжег Джейн, как глоток слишком горячего кофе.
Харви отправился встретить Мартина и Сью. Скоро он вернулся, но один.
— Они поднялись в свои комнаты, чтобы освежиться. Спустятся к нам чуть позже.
— Пожалуй, я тоже переоденусь к ужину.
Джейн поднялась, собрала свои бумаги и направилась в спальню. И опять ее поразила красота гостиной, ее мягкий уют. В этом доме, подумала Джейн, все создано для радости и любви, а живет в нем один-единственный человек, молчаливый и угрюмый. Теплота, жизнерадостность красок дома представляли разительный контраст с его хозяином. Интересно, подумала Джейн, кто обставлял этот дом? Кто покупал необычные циновки ручной работы, выбирал все те мелочи, которые делают жилище уютным? Может быть, Марджори, та художница, что прожила с Харви больше года?
При этой мысли Джейн почувствовала странное стеснение в груди. Глубоко вздохнув, она вышла из гостиной и направилась в свою комнату. Приняв душ, Джейн задумалась, что надеть. На мгновение у нее появилось искушение появиться за обедом в темно-красном — почти в цвет ее волос — платье. Но Джейн тут же отвергла эту мысль: слишком броско, слишком вызывающе. Она достала белое платье. Белый — цвет невинности. А разве она не чувствует себя невинной?