— Тебе не надо сейчас быть в школе? — удивляется священник.
— Надо, — отвечает она.
— В школе будут беспокоиться?
— Нет.
— Ты в каком классе?
— В выпускном.
— Если мы это сделаем, ты вернешься в школу?
— Вернусь.
— Я не буду спрашивать, как тебя зовут.
— Да. Спасибо.
— Следуй за мной.
Она идет за молодым священником из коридора в маленькую приемную. Если бы не кресты, это помещение напоминало бы комнату, где монарх принимает иностранного сановника. Два кресла, стоящих рядом у входа. У стены два дивана такого же типа. Кроме этой мебели, в комнате нет ничего.
Она смотрит, как священник выдвигает кресла в центр комнаты, поворачивает их спинками, чтобы сидящие не видели друг друга, потом жестом приглашает ее сесть в одно из них.
Линда ставит свою сумочку на пол рядом с креслом и снимает пальто. В ней растет беспокойство. Невероятно, неужели она действительно расскажет о своих грехах в этой комнате, где они сидят спина к спине, — ничем не скрытые, не находясь в исповедальне?
— Отец, прости меня, ибо я согрешила, — начинает она чуть слышно.
Сначала стоит продолжительная тишина.
— У тебя есть грехи, в которых ты желаешь исповедаться? — подсказывает священник. Его голос кажется то ли скучающим, то ли усталым.
— Несколько лет назад, — говорит Линда, и сердце ее колотится в груди, — у меня были неподобающие сношения с любовником моей тети. Мне было тринадцать лет.
— Как ты понимаешь слово «неподобающие»?
— Мы… — Она думает, как лучше сформулировать. Подойдет ли слово «прелюбодействовать»? — Мы занимались сексом, — произносит она.
Следует небольшая пауза.
— Ты занималась сексом с мужчиной, который был любовником твоей тети?
— Да.
— Сколько лет было этому мужчине?
— Я не знаю точно. Думаю, чуть больше сорока.
— Понимаю.
— Он жил с моей тетей. Он жил с нами.
— И как часто ты прелюбодействовала с этим человеком?
— Пять раз, — отвечает она.
— Он силой овладевал тобой?
— Нет. Не совсем.
— Ты когда-нибудь исповедовалась в этом раньше?
— Нет.
— Это тяжкий грех, — замечает священник. — Прелюбодеяние и утаивание греха от своего исповедника. Кто-нибудь знает об этом?
— Моя тетя. Она застала нас. И меня надолго отослали из дома.
— А, — говорит священник. — Это «А» — возглас понимания, она не может ошибиться. — Продолжай.
— Отношения прекратились. Этот человек вроде как ушел из семьи.
— И ты думаешь, из-за тебя?
— Возможно. Я хочу сказать, похоже на то.
Священник долго молчит, и от этого она начинает нервничать. Все должно происходить не так. Она слышит, как где-то за пределами комнаты бежит вода, слышит голоса в коридоре. Может, священнику нужны подробности?