Не один я вернулся в Москву: после трех лет работы из провинции вернулись мои друзья Вахтанг с Марьяной, Изя Зак, Павел Шастин, Инна Гурьян, Софа Кантер и многие другие. Все они, как и я, устроились на прохождение специализации. Мы были рады встрече и возобновили прерванную дружбу, на этот раз — уже навсегда.
Иногда на конференциях я встречал других своих однокурсников — тех, которых за общественную работу оставили в Москве. За три года многие из них, особенно партийные, сумели высоко продвинуться и защитить диссертации. Гена Сидоренко, Капитон Лакин и Юра Панченко стали доцентами. Павел Ширинский, тоже доцент, пробился в медицинский отдел ЦК Коммунистической партии — стал большим начальником.
Однажды на конференции я встретился с двумя сокурсниками-хирургами — Славой Францевым и Сашей Микаэляном:
— Ребята, здравствуйте! Рад вас видеть.
— А, Володя, здорово! Ты что тут делаешь?
— Проработал три года в Карелии, а теперь вот учусь в клинической ординатуре. А вы?
Они переглянулись:
— Мы защитили диссертации и стали ассистентами профессора Мешалкина, вместе с ним делаем первые в Союзе операции на сердце.
— Операции на сердце! И диссертации уже защитили! Ну молодцы!
Они были хорошие ребята и деловые студенты и, наверняка, заслужили то, чего достигли. Но про себя я с огорчением подумал: «Вот, они уже так много успели. И оперируют даже на сердце. А что я успел?»
Появилось какое-то чувство неудовлетворенности. Может, оттого, что ничего подобного не успел, а может, это было просто отражением личного духовного одиночества?
Я не думал, что Ирина ждала меня все те три года. Она сама говорила год назад, что хотела выйти замуж. Но вспоминал я ее много раз — она оставила в моей душе глубокий след и нравилась мне больше всех моих знакомых женщин. Хотя, кроме поцелуев, между нами ничего не было, но моя память хранила ее ближе других. Что это было — родство душ? Не знаю, но что-то неуловимо близкое. Интересно, что же происходит с ней теперь? Я хотел, но все же боялся узнать и с некоторым трепетом набрал ее телефонный номер:
— Ирина, это Володя, я вернулся в Москву, — голос мой немного дрожал, не знаю почему.
— Я узнала тебя. Здравствуй. — «Ага, все-таки узнала!»
— Ты узнала меня? — от растерянности я говорил не то, что само просилось.
— Узнала, — ее голос тоже был какой-то неспокойный, будто она волновалась.
Я выдавил из себя:
— Ну, как ты живешь?
— Хорошо, я закончила университет.
Раз она в первую очередь заговорила об университете, то, может, не вышла замуж. Все-таки надо узнать побольше.