— Хок, беги-ка в город, предупреди,— скомандовал Раф.
Хок, самый младший из всей троицы, проворно вскочил и помчался по едва заметной тропинке меж холмов, поросших кустами вереска. Раф и Лин спустились к берегу. Там, в небольшой ложбинке, хорошо укрывавшей его от посторонних взглядов, стоял ворот-«плакальщиц», снятый с какого-то корабля. От него к другому берегу под водой тянулась толстая цепь. Раф снял свой щегольский камзол, оставшись в матросской рубахе из грубого серого полотна.
— Навались!
Вдвоем с Айном они ухватились за деревянные рукояти и принялись вращать «плакальщик». Цепь тяжело поползла, виток за витком наматываясь на ворот. Вскоре туго натянутая толстая мокрая цепь поднялась из воды, протянувшись от берега до берега и перегораживая пролив в самом узком месте.
— Интересно все же, что здесь понадобилось ванирам? — пожал плечами Раф.
— Что может быть нужно ванирам? — откликнулся Лин.— Да все, что плохо лежит! Кстати, если это — разведчик, за которым идет большая флотилия, то нас ожидает очень серьезная схватка. Ты слышал о набеге ваниров на Кордаву, когда сгорели все склады западного берега? Говорят, в этом набеге участвовало не то шесть, не то семь десятков кораблей, и на каждом была команда по сотне человек.
— И в конце концов они были разбиты зингарским флотом! — возразил Раф.— А ведь наш бараханский флот будет еще посильнее.
— Ну-ка, помоги…
Раф подошел к небольшой катапульте, стоявшей в лощине чуть дальше от берега, чем «плакальщик». Вдвоем они принялись вращать тисовую ось длинными кольями-вагами, которые вставлялись в специальные гнезда, просверленные в ее торцах. Затем Раф вынул из деревянного ящика, стоявшего неподалеку, довольно большой глиняный сосуд с узким горлом, заткнутым пучком пакли, и осторожно, обеими руками, уложил его в огромную ложку на длинном, в три локтя с лишним, древке. В ящике осталось лежать еще не менее полутора дюжин таких же шарообразных, узкогорлых сосудов, тщательно переложенных сеном.
— Высеки огонь,— скомандовал Раф.
Лин тотчас же извлек из кисета кремень с огнивом и принялся выполнять распоряжение. В обычное время он не упускал случая подтрунить над приятелем, но в боевой обстановке безоговорочно признавал его главенство. Тем временем с корабля разглядели цепь, преграждавшую путь, и начали замедлять ход. Раф, прищурясь, принялся наводить катапульту.
— Первый выстрел-— предупредительный,— сказал он, беря у Лина фитиль и поджигая паклю, торчавшую из горлышка сосуда. Затем он еще раз проверил точность наводки и выбил чеку, удерживающую катапульту во взведенном состоянии.