Эни постоянно пихала Лили в бок и показывала как надо, пока та не зашептала ей в ухо,
— Эни, я понимаю твоё желание помочь, но позволь, я всё сделаю сама, ты же знаешь, как я ненавижу подсказки.
Эни сдалась, уткнулась в свой котёл и через несколько минут подняла руку.
Профессор Слизнорт просиял. Вальяжно подойдя к Эни, он обвёл торжествующим взглядом класс и тоном победителя спросил,
— Да, мисс Блэкстоун?
Но тут голос подал я,
— Профессор Слизнорт, у меня всё готово.
Слизнорт глянул в мою сторону и недовольно скривился.
— Погодите, мистер Снейп, давайте дадим слово леди, тем более что она была первой.
Я вспыхнул и стал нервно теребить рукав своей мантии. Безусловно, в этот момент я злился на профессора, на темноглазую девочку и вообще на всех, кто был свидетелем этого разговора, а профессор снова взглянул на Эни, подмигнул ей и улыбнулся.
— Ну, так что же, мисс Блэкстоун?
Эни посмотрела на профессора, потом на меня, потом снова на профессора, покраснела до корней волос и тихо произнесла,
— Я, кажется, испортила бобы, профессор Слизнорт, можно мне новые?
Малфой и некоторые студенты моего факультета захихикали. Я же вложил в свой взгляд всё презрение, на которое только был способен. Улыбка мгновенно покинула лицо Слизнорта, покачав головой, он указал на банку с бобами и повернулся ко мне. В тот день я чувствовал себя триумфатором, получая из рук профессора маленький флакончик честно заработанного зелья удачи.
Я перевёл глаза со страницы дневника на потолок. Так ли уж честно заработанного? Эни не пошла в Хогсмид, просидев вместо этого над учебниками, и пусть профессор сам подтолкнул её к правильному решению, но она заплатила за это достойную цену, а я, принимая подаренную этой девочкой победу, ещё и презирал её. Я вздохнул. Может быть, этот флакон помог бы мне гораздо больше, если бы был в руках Эни. Я ведь тогда даже не использовал его. Став свидетелем того, с какой радостью Лили приняла приглашение Джеймса на Святочный бал, я в дребезги разбил флакон о стену.
«Что ты за человек?» — снова я вспомнил слова жены, и снова тоска остервенело вгрызлась в горло.
Тряхнув головой, я вернулся к картинке, на ней Лили уже ругала Эни в гостиной Гриффиндора. Она сидела в кресле, вцепившись в резные подлокотники, а Эни, опустив плечи, стояла перед ней, как провинившийся ребёнок перед бранящей матерью.
— Зачем ты всё время так делаешь? Ты же пожертвовала свободным временем и походом в деревню, и что взамен? Взяла и просто отдала ему.
— Ничего я не отдала, — Эни хмыкнула и отвернулась. — У меня, правда, ничего не вышло.