В отличие от многих слизеринцев я относился с уважением к профессору МакГонагалл, потому как ни тогда, ни даже теперь не встречал человека более преданного своему делу. Она всегда была рассудительной и справедливой ко всем ученикам не зависимо от факультета, на котором они учились. В отличие от меня, Минерва никогда не умела быть до конца строгой и относилась к воспитанникам, скорее как к собственным детям. Последний наш «спор», если это можно так назвать, ещё сидел шипом глубоко во мне. Нет, я не винил профессора, но и смириться тоже не получалось.
Воспоминания заставили нервничать, и я переключился на разговор.
— Ты ведь тоже так и не рассказала ему ни о чем? Но теперь, я думаю, он знает… — проговорила Минерва.
Я не выдержал и вклинился. Слушать дальше как эта женщина сокрушается по поводу моей безвременной кончины, было невыносимо.
— Эни рассказала, и это самое лучшее из того, что мне посчастливилось узнать, — сказал я и сделал пару шагов вперёд.
Женщины глянули на меня. Эни широко улыбнулась, а профессор МакГонагалл стала нервно хватать ртом воздух. Эни вскочила, намереваясь как-то помочь, но я усадил её обратно, а сам подошёл к Минерве и присел возле неё на корточки. Следовало как можно скорее успокоить профессора, чтобы Эни так не волновалась.
— Всё хорошо, профессор, — сказал я спокойно. — Это действительно я, и я — не призрак.
Она всё ещё находилась в оцепенении. Я сжал её руку, пытаясь привести в чувство.
— Вот, Минерва, чувствуете? Со мной всё в порядке, я живой.
Она очнулась и погладила меня по голове. Это напомнило время, когда я был ещё ребёнком и только приехал в школу. После распределения я не находил себе места — Шляпа отправила нас с Лили на разные факультеты. Я топтался в коридоре недалеко от входа в крыло Гриффиндора и, наверное, выглядел ужасно подавлено, а Минерва подошла и вот так же погладила меня по голове. Тогда я убежал и больше не подпускал её к себе ближе, чем на три фута, но ощущение тепла исходившего от её пальцев, я помню до сих пор.
— Мой бедный мальчик, — проговорила она. — Прости меня.
Шип заворочался и исчез, я сам не знаю, чего ожидал, но даже не представлял, что всё будет настолько просто.
— Вам не за что просить у меня прощения, профессор, — сказал я с улыбкой.
Она покачала головой и быстро заговорила,
— Когда Сибилла описала мне ваш дом и сказала, что там я найду то, что, наконец, принесёт мне покой и радость, я подумала, что она окончательно сошла сума. Потом я обнаружила у себя на столе картину с тропинкой, невесть как попавшую туда. Она была невероятно похожа на всё, что когда-то писала ты, Эни. Я просто погладила холст и вдруг очутилась здесь. Я пошла вперёд, потому, что решила — такое количество совпадений не может быть случайным, и вот я нашла здесь вас, дети. Что это, как не судьба?