— Но я не могу, профессор, — я почти умоляла. — Я нужна ему.
— Ты кого пытаешься обмануть, меня или себя? — он повернулся и стал нервно ходить взад-вперёд. — Ты обязана порвать с ним сегодня же!
— Нет! — выкрикнула я. — Хотите уволить — увольняйте, но приказывать мне такое Вы, как директор, не имеете права.
— Да, как директор, не имею, — холодно бросил он. — Но как Хранитель Чаши я приказываю тебе. Это — моя цена.
Моё тело обдала ледяная волна безысходности.
— Как пожелаете, профессор Дамблдор, — убито сказала я, провела рукой по лицу и мрачно добавила. — Что угодно и когда угодно. Я должна пойти немедленно?
— Эни, я хочу, чтобы ты поняла…
— Не стоит. Вы назвали цену — я заплачу её, а после покину Хогвартс.
— Ты не сможешь этого сделать, ты — учитель и не подведёшь своих учеников.
— Вы — жестокий человек, профессор.
— Я давно живу, и поверь мне, так будет лучше для всех. Иди, — он указал на дверь и добавил. — Но запомни, пока я жив, возврата быть не может.
Кое-как добравшись до своей комнаты, я упала на кровать и накрыла подушкой голову. Глаза были сухими и горячими, а дыхание отрывистым. Дамблдор отобрал у меня единственное, чем я жила эти два года и даже выбора не оставил. Чувство глубочайшей безнадёжности охватило меня и принесло с собой тоску и пустоту. Безудержно хотелось выть. Через каких-нибудь полчаса придёт Северус, и всё будет кончено. За него я не переживала, он быстро вернёт свою жизнь в привычное русло. А мне останется только собрать осколки и замаскировать их под нечто, отдалённо напоминающее душу Эни Блэкстоун.
Уткнувшись невидящим взглядом в плотно завешенную картину, под тканью которой будет теперь навечно похоронен наш когда-то общий дом, я не заметила как он вошёл.
— Зачем ты закрыла картину?
Я вздрогнула и тотчас натянула маску полного безразличия.
— Что Вам нужно, профессор?
Он заметно помрачнел, но всё же спросил,
— Что с тобой, Элизабет?
— Вы мешаете мне сосредоточиться! — чёрство ответила я.
— Хорошо, я уйду, — угрюмо сказал он. — Но сначала ты объяснишься.
— Я не обязана Вам ничего объяснять, — сухо бросила я.
— Нет, ты обязана, — он подошёл и схватил меня за руку. — Ты дрожишь, значит, что-то произошло.
Я поняла, что пора ставить точку, иначе я просто не сумею исполнить приказ. Плохо соображая что творю, я сжала кулаки и брякнула первую жестокую фразу, возникшую в моём мозгу,
— Последнее время ты заполняешь собой всё пространство и этим сильно раздражаешь меня!
Он отдёрнул руку как от раскалённой плиты.
— Как же случилось, что я так долго не мог узнать тебя, Эни Блэкстоун, — послышался его враждебный голос.