Но шлюпка уже перестала двигаться. Теперь она находилась под бортом парохода, защищенная им от ветра и волнения.
— Боцман, выбросить штормтрап[9]! — приказал капитан.
— Е-есть!
Веревочная лестница, постукивая балясинами о железный борт парохода, спустилась прямо к шлюпке.
— Боцман, в шлюпку, да живей!
— Е-есть!
— Поднимите всё на палубу!
— Е-есть!
Боцман, громадный и с виду неуклюжий человек, с удивительной легкостью перемахнул через фальшборт[10] и в один миг очутился в шлюпке. Он лихо исполнял все приказания. Но на этот раз произошла длительная заминка. Одна минута. Две. Три… Боцман возился в шлюпке с чем-то непонятным.
— Да что вы там, голубчик, вздремнули? — волновался на мостике капитан.
— Рыба тут, — отозвался боцман, — ба-а-альшущая!
— Тащите ее.
— Не пускает.
Это была правда: рыба держала человека.
Боцман едва спустился в шлюпку — понял, в чем дело, и сразу же ухватился за лесу. Рыжий мальчишка крикнул:
— Не трожьте! Мой палтус!
Боцман только грозно сдвинул брови, и мальчик присмирел.
— Чорт, морской чорт, — бормотал боцман, стараясь размотать снасть. Из этого ничего не получалось. Тогда он взмолился: — Ребята, подсобите!
Маленький кочегар Вася Томушкин первым ринулся с палубы вниз по штормтрапу.
— А ну, пусти, — отстраняя боцмана, сказал он и взялся за лесу. — Тоже рыбаки, с одной рыбиной справиться не могут. Соображать надо. Законов механики не знаете.
Леса выбиралась совершенно свободно.
— Сорвалась, — застонал боцман, — сам видел, такая рыбища, вот! — он развел руки в стороны и в тот же миг грохнулся на дно лодки. Это Вася Томушкин ударил его в живот головой, устремившись за лесой, которую рванула рыба.
— Остановить! — закричал Томушкин.
Боцман, лежа на спине, схватил лесу и задержал ее.
— Пусти! — горячился Томушкин. — Тоже рыбаки, одну рыбину вытащить не могут! Элементарных законов физики не знаете!
Но боцман стряхнул с себя маленького кочегара и не выпускал из рук лесы.
— Самойленко! — крикнул он на палубу.
— Есть! — донесся оттуда ответ.
— Падай сюда!
— За́раз!
Третий человек спустился в шлюпку.
— Може, его з ружья, — сказал он, — в голову, а?
— Со́лью лучше, — заметил кто-то из зрителей на палубе, — на хвост сыпьте!
— А можно и табаком, — посоветовал другой, — в глаза если. Рыба зажмурится, тут и хватай ее.
Десятки советов неслись сверху из толпы зрителей: серьезные и насмешливые, они слились в общий гул. Даже Яшка перестал отталкивать моряков от своей добычи и сам понукал их, но на него никто не обращал внимания. Матрос Самойленко с боцманом решительно взялись за лесу. Вася Томушкин уже оправился от замешательства и снова командовал: