— Редкого ума твоя сестрица. Если хочешь чай или кофе — обслужи себя сама, — указал он в сторону кухни, глянцево-белой с черной столешницей.
— Перебьюсь. Опасная штука, — кивнула я на окошко. — Не возникает желания шагнуть за стекло?
— Иногда. Это просто скука, — усмехнулся он.
— Нет, брат, — покачала я головой. — Это твое поганое прошлое тебя не отпускает.
— Много ты знаешь о моем прошлом, — хохотнул он.
— Догадываюсь.
— Ладно, безгрешная ты моя, встретимся на том свете, сочтемся угольками. Ну, что у тебя за дело?
Я достала из кармана пальто распечатанную на обычной бумаге фотографию и протянула Берсеньеву.
— Парня, что обнимает Ирину, зовут Андрей. Бывший одноклассник.
— К старухе наведалась?
— Ага.
— И тебе не терпится оказаться в Голованове?
— Точно. А машина не заводится.
Берсеньев поставил стакан с недопитым виски на пол и поднялся.
— Что ж, всегда рад услужить красивой девушке.
— Я существо, — напомнила я.
По дороге в Голованово я рассказала Берсеньеву о разговоре с бабулей.
— По-твоему, парень прирезал Ирину на почве безответной любви? — выслушав меня, спросил Сергей Львович.
— Он ее любил, она считала его чувства несерьезными. Уехала из города, потом и вовсе вышла замуж. И была счастлива. А он спятил от ревности… Вот тебе одиннадцать ножевых ран и располосованное лицо. Андрей следил за домом, знал, что утром она почти всегда одна… взломал дверь, вошел через веранду…
— И она, увидев его, не испугалась, не попыталась защищаться?
— Может, просто не успела…
— Далекоидущие выводы, а на руках у тебя лишь фотография, рассказы бабки да имя Андрей…
— Вот именно. Не верю я в такие совпадения…
— Я вообще-то тоже не верю, но Андрей на фотографии может и не иметь отношения к убийству. Это я к тому, чтобы ты с достоинством перенесла возможное разочарование.
— Уж как-нибудь с собой справлюсь. Вера с ним встречалась, от нее он знал о переменах в жизни возлюбленной, а когда произошло убийство, Вера заподозрила, что это его рук дело.
— И наш Андрей ее пристрелил?
— Вот именно.
— Убийство — дело глупое, особенно если ты как-то связан с предполагаемой жертвой. Но чтобы сделать тебе приятное, охотно соглашусь: версия приемлемая. В нее немного не вписывается внезапная радость Веры незадолго до кончины. А также тот факт, что о своих подозрениях она не сообщила тому же Одинцову, к примеру, я уж молчу о ментах. У нее были финансовые затруднения, предположим, Андрей обещал их решить, то есть, вместо того чтобы помочь ментам, она убийцу попросту шантажировала. Кстати, тоже приемлемо.
— Твоя вера в человечество по-прежнему умиляет, — не удержалась я от язвительности.