— Мой дядя скупил все квартиры. Некоторые принадлежали его отцу, а некоторые — его сестре и двоюродному брату. Он их отремонтировал. Теперь у него больше места, чем ему нужно. — И добавил: — А мне места не хватает.
Элиса подумала, сколько же Валенте нужно места. Ей показалось, что в этом сыром и темном улье, расположенном в самом центре Мадрида, могли с лихвой уместиться три таких квартиры, как у ее матери. Однако, поднимаясь вслед за ним по лестнице, Элиса ясно осознала одно: она никогда не стала бы жить тут, в полумраке, с запахом свежей штукатурки и плесени.
Откуда-то с площадки второго этажа до них донесся голос изголодавшегося привидения. Он со стоном произносил слово за словом. Она разобрала: «Астарта», «Венера», «Афродита». Ни Валенте, ни его слуга (которого звали Фаузи, по крайней мере так назвал его Валенте) не обращали на это никакого внимания, но дойдя до второго этажа ступавший впереди Фаузи остановился и открыл дверь. Проходя по площадке к следующему маршу лестницы, Элиса не удержалась и заглянула в эту дверь. Она увидела кусок казавшейся огромной комнаты и мужчину в пижаме, сидящего около лампы. Слуга подошел к нему и заговорил с сильным марокканским акцентом: «Что с вами сегодня? Почему так стонете?» — «Кали». — «А, да, да».
— Это мой дядя, брат отца, — пояснил Рик Валенте, перешагивая через ступеньку. — Он филолог, и теперь впал в старческий маразм и повторяет имена богинь. Я жду не дождусь, пока он умрет. Весь дом принадлежит ему, у меня только один этаж. Когда дядя умрет, дом останется мне, это уже решено. Он никого не узнаёт, не знает, кто я, и ничто его не волнует. Так что от его смерти выиграют все.
Он сказал это совершенно ровным голосом, поднимаясь по лестнице. Элисе ужасно не понравились не только его слова, в которых она сразу почувствовала жестокость, но и холодность, с которой он их произнес. Она вспомнила о предупреждении Виктора (будь осторожна с Риком), но еще несколько минут назад, когда он издевался над ней в дверях, она решила, что не отступится: ей очень хотелось узнать, что собирается поведать Валенте.
Огромные размеры дома поразили ее. Лестничная площадка, на которой они стояли и которая казалась последней, открывалась в прихожую с двумя находящимися друг против друга дверями с одной стороны и коридором с несколькими дверями еще прямо перед ней. На этом этаже был другой запах: пахло деревом и книгами. На стенах висели бра с регулируемой яркостью, и видно было, что вся эта часть недавно отремонтирована.
— Этот… этаж твой? — спросила она.