«Какой же я наивный идиот! Торвин развел меня, как ребенка, подвиги мои Викане расписывал, сволочь. У меня должны были возникнуть подозрения, когда я Торвина живым в подвале нашел! Почему всех людей барона перебили, а его с Рисом в живых оставили. За что такая милость? Хорошо, что у меня ума хватило его на холм с собой не брать. Значит, специалистом по камням Силы заделался? Ладно, запишем на твой счет, умник. Нужно будет этого козла по почте сюда вызвать, а уже потом спросить по всей строгости». Так, обдумывая планы мести предателю, я незаметно заснул.
* * *
Следующий день ничем особенным не отметился, по дороге никаких происшествий не произошло. Джунгли потихоньку стали сменяться заросшими кустарником холмами, и на горизонте появились невысокие горы. Луц сказал, что сегодня последняя ночевка на афрской территории и завтра вечером мы будем в Шателье.
Утром Луц поднял караван с рассветом и выгнал нас на дорогу, даже не дав толком позавтракать. Холмы становились все выше и постепенно перешли в невысокие меловые горы. Караван въехал в ущелье и прибавил ходу — мы поехали рысью. Колеса телег громко застучали по камням. Через час дорога привела в небольшую долину, вход в которую охранял небольшой афрский форт.
— Валлин, видишь, за фортом в горы уходит тропа?
— Вижу, — ответил я.
— Это тропа к пещере таргини Нары. Там дальше будут еще два поста, на которых проверяют пропуска к таргине, а в форте ждут своей очереди те, кто из Гедеона с разрешением от вождя Бакари приехал. Так что просто так туда не прорвешься.
— А что за пропуска?
— Обычный кусок пергамента с печатью Бакари и каплей крови пациента. Ничего на нем не написано, но подделать невозможно. На подделке кровь сразу чернеет и свертывается, а на подлиннике красная и свежая.
— Эх, взглянуть бы на этот пропуск, — сказал я.
— Нет ничего проще. У меня использованный где-то валяется, приедем, подарю на память.
Дорога снова пошла по ущелью, и мы прекратили разговоры. К вечеру горы закончились, и караван вышел на равнину. Внизу показалась река, через которую был переброшен деревянный мост. Возле моста раскинулся небольшой поселок, а на другой стороне реки, на горизонте я разглядел белые стены города.
— Шателье, — произнес Луц, указывая на горизонт. — А это Лафта, у меня здесь постоялый двор и склады. Сейчас приедем ко мне, поедим и отдохнем, а ночью мы тебя на тот берег переправим.
Через час караван въехал в ворота постоялого двора. Первый увел лошадей к коновязи, а Тузик, сделав круг почета и разогнав по дороге хозяйских собак, улегся в тени растущего посередине двора дерева.