«Так, ты на правильном пути! Главное — не переборщи, таким разрядом ты Тузика дотла сожжешь!»
Я положил руки на грудь малхуса и вызвал между ними электрический разряд. Тело волка дернулось, но сердце не забилось. Я увеличил силу разряда — и снова неудача. Третий разряд наконец запустил остановившееся сердце Тузика. Малхус засучил лапами и жалобно заскулил.
«Тузик пить хочет! — понял я. — Нужно его наверх отнести. — Встав на ноги, я скривился от боли. Левая нога у меня оказалась в крови, а на бедре виднелась запекшаяся рана от укуса малхуса. — Так вот, значит, какую реанимацию они мне с Первым устроили! Тузик прокусил мою ногу и вытягивал из нее яд, а шак перегрыз себе вену и поил меня своей кровью. Малхус знал, что отравится и умрет, но сознательно шел на смерть».
— Первый, ты идти можешь?
— Да, хозяин, только отдышусь немного.
— Я отнесу Тузика наверх, ему вода нужна, а ты подтягивайся на кухню.
Малхус оказался тяжелым, как могильный камень, но если бы он был даже вдвое тяжелее, я все равно донес бы его наверх. На кухне я положил Тузика на коврик и налил ему в миску воды. Пить он самостоятельно не мог, и мне пришлось его поддерживать руками. Из подвала, кряхтя, вышел Первый и тоже накинулся на воду.
— Ты сможешь проследить за Тузиком, а то у меня дела? — спросил я шака.
Первый кивнул, не отрываясь от ведра с водой. Мое неотложное дело извивалось всем телом возле лестницы на второй этаж. Лили со связанными ногами и руками, как гусеница, сползла вниз из спальни. Я к этой твари никаких эмоций не испытывал. Она для меня уже не была человеком. Передо мной извивался обычный кусок мяса, который мне предстояло через несколько минут покрошить на фарш.
Шак наконец напился воды и взял у меня из рук Тузика. Я подошел к Лили и, намотав ее волосы себе на руку, поволок по лестнице на второй этаж.
Лили извивалась, как змея, и что-то мычала сквозь платок, которым Первый завязал ей рот. Глаза у этой твари чуть из орбит не вылезли. Я дотащил ее до спальни и, как мешок, закинул на кровать.
«Нужно привязать подругу к кровати, а то уж больно шустро она ползает, — решил я и прикрутил Лили к спинке свернутой в жгут простыней. Всепоглощающая злоба прошла, и в голове остался один хладнокровный расчет. — Грохну я дивчину за „все хорошее“ обязательно, но от нее и пользу получить нужно. Для начала пусть поспит, чтобы не ползала по всему дому, а мне нужно идти зализывать раны».
Ментальное воздействие на Лили дало свой результат, и девушка погрузилась в глубокий гипнотический сон. В этот раз я был внимательным и осторожным, не позволяя себе расслабиться. Мой внутренний взгляд заметил маленькую пульсирующую искорку на груди девушки. Протянув руку к Лили, я разорвал у нее на груди сорочку и оборвал цепочку, на которой висел небольшой кулон с красным камешком. Попытка просканировать кулон привела к тому, что камень нагрелся, как утюг, и мне пришлось бросить его на пол.