Медленно поглаживая Джейн по спине, Тарик коротко свистнул, и птица принялась за трапезу.
Чувствуя, как мурашки пробегают у нее по коже, Джейн закусила губу, стараясь не растаять от его ласки. Легкие прикосновения пальцев были самым настоящим мучением.
— Нура не станет есть без моей команды, — объяснил Тарик. — Будь я обычным кочевником, дрофа была бы не единственной добычей Нуры, я бы послал ее охотиться и дальше.
Джейн считала это дикостью. Она невидящим взглядом смотрела на птицу. Пустыня не прощает. И мужчина, стоявший рядом с ней, был таким же жестоким. И все же… все же она любила его всем своим сердцем. И он любил ее… когда-то. Пока старый шейх не разбил их счастье.
Закончив свой кровавый пир, сокол взлетел ввысь, а затем снова опустился на руку хозяина, довольно заклокотав.
— Радуешься, да? — обратился к птице Тарик, и та склонила голову набок, словно бы в знак благодарности. Тарик полил из бутыли водой на голову Нуры, и она прикрыла глаза. Джейн поняла, что ей понравился этот душ. — Она разгорячилась от погони, ей жарко, — нежно проворковал Тарик. Хотела бы Джейн, чтобы он и с ней так разговаривал. — Ну, теперь она спокойно будет сидеть у себя на насесте.
— Как покорная, хорошо выученная ручная самка, — с горечью сказала Джейн.
Взгляд, обращенный к ней, совершенно ничего не выражал.
— Нуру можно выдрессировать. Но никогда не приручить. Да я и сам бы этого не хотел.
Джейн посмотрела в темные глаза дикой птицы, ощущая какую-то странную связь с ней. В чем-то они были очень похожи. Пустыня сплотила их троих: ее, птицу и Тарика, с удивлением поняла она и взглянула на мужа.
Почему она никогда не замечала в нем такой черты, как независимость? А если и замечала, то не оценила? Как могла она принять его когда-то за простого лондонского студента или обычного клерка? Несмотря на то что Тарик изучал науку финансов и работал в лондонском банке, уже тогда были налицо все признаки этой самой независимости. А потом, когда Джейн узнала, кто он такой, то почему решила, что сможет его приручить?
Точно так же и Тарик ошибался на ее счет. Он не понимал, что ей было нужно от жизни — крепкая семья и простое счастье с любимым человеком. И возможность такого счастья была навсегда разрушена.
Спустя час они уже прощались с Раитом, Матрой и остальными жителями лагеря. Сидя в машине, Тарик ощущал едва различимый запах, исходивший от волос Джейн. Тот самый шампунь, который он передал ей за занавеску прошлым вечером. Образы, возникшие тогда в его голове, не оставляли его в покое и сейчас. Непрошеные и совершенно ненужные ему образы.