Ма ведет меня на концерт в парк, но не в наш ближний парк, а в тот, до которого надо ехать на автобусе. Нам нравится кататься на автобусе, мы любим рассматривать прически людей, идущих по улице. Правило на концерте такое — шуметь разрешено только музыкантам, а нам нельзя даже пикнуть, мы можем только хлопать.
Бабушка спрашивает, почему Ма не отведет меня в зоопарк, но Ма отвечает, что видеть не может клеток.
Мы заходим в две разные церкви. Мне нравится церковь с разноцветными окнами, вот только орган играет слишком громко. А еще мы идем смотреть пьесу, где взрослые одеваются и играют, словно дети, а все остальные смотрят. Пьесу показывают в другом парке, она называется «Сон в летнюю ночь». Я сижу на траве, засунув в рот пальцы, чтобы не разговаривать. Несколько фей борются за маленького мальчика, но произносят так много слов, что ничего не поймешь. Порой феи уходят, и тогда люди в черном передвигают мебель.
— Совсем как мы в своей комнате, — шепчу я Ма, и она еле сдерживает смех.
Вдруг люди, сидящие вокруг нас, начинают кричать: «Взбодрись!» и «Слава Титании!». Я прихожу в ярость и начинаю шикать на них, а потом уже просто кричу, чтобы они замолчали. Ма тянет меня за руку и объясняет, что это называется участием аудитории, это разрешено, поскольку это особый случай.
Вернувшись домой, в нашу самостоятельную жизнь, мы записываем все, что нам удалось попробовать, получается длинный список. А потом мы пишем список того, что надо будет попробовать, когда мы станем немного смелее:
«Полетать на самолете.
Пригласить некоторых из старых маминых друзей на ужин.
Научиться водить машину.
Съездить на Северный полюс.
Пойти в школу (мне) и в колледж (Ма).
Снять собственное жилье.
Изобрести что-нибудь.
Завести новых друзей.
Пожить не в Америке, а в какой-нибудь другой стране.
Сходить в гости к какому-нибудь другому ребенку, как это делали младенец Иисус и Иоанн Креститель.
Научиться плавать.
Маме — отправиться на всю ночь на танцы, а мне — переночевать у отчима и бабушки на надувном матрасе.
Найти работу.
Слетать на Луну».
Самое важное для меня — это завести собаку по имени Счастливчик, я готов хоть сейчас, но Ма говорит, что у нее и так много хлопот. Быть может, мы заведем пса, когда мне исполнится шесть.
— Когда у меня будет пирог со свечами?
— С шестью свечами, — отвечает Ма, — я тебе обещаю.
Ночью, когда мы лежим в постели, но не в кровати из нашей комнаты, я глажу одеяло, оно пушистое, а наше одеяло — нет. Когда мне было четыре, я ничего не знал об окружающем мире или думал, что все это сказки. Потом Ма сказала мне, что он настоящий, и я подумал, что теперь уже знаю все. Но сейчас я живу в этом мире и многого не знаю и все время чувствую себя растерянным.