И он стал всё больше задумываться о том, что нужно что-то изменить, уйти от привычного быта и уклада жизни. Ему хотелось совершить что-нибудь яркое — но что он мог сделать? Все его умения сводились к способности выражать свои мысли на бумаге, и постепенно он осознал, что пришло время сочинить ему наконец что-нибудь серьёзное — не роман, так хотя бы повесть. Он решил, что тема будет значительная и волнующая. Но какая? Ему пришло в голову, что это должен быть исторический жанр. «Наш народ ведь помешан на истории, книгу обязательно будут читать», — думал Гедройц и перебирал возможные исторические сюжеты.
Как-то, рассматривая старые семейные фотографии, он увидел довоенный ещё портрет своего родного деда, пропавшего без вести под Сталинградом. И Гедройц неожиданно для себя почувствовал, что вот об этом, о Сталинградской битве, и нужно писать книгу. Он понял, что это его долг — перед дедом, перед своей семьёй. И стал собирать материал, засел за изучение военных книг, научных и художественных. А чем больше находил сведений, деталей, гипотез о битве, тем меньше понимал, что же в действительности происходило тогда в Сталинграде.
Гедройца заинтриговал один вопрос, который показался ему непраздным: а в чём, собственно, была причина и смысл этой битвы? Зачем вдруг Гитлер отвел войска от Москвы и направил их на юг, к Каспийскому морю? Причём это были лучшие войска, бравшие до этого Париж и Варшаву. У историков он, конечно, находил самые логичные объяснения, всё чётко укладывалось в стратегический военный план немцев, в их стремление выйти к запасам нефти. Но что-то мешало Гедройцу полностью с этим согласиться, как будто нечто важное было упущено в объяснениях учёных.
Постепенно он приходил к убеждению, что не было никакого стратегического повода гибнуть миллионам солдат в ожесточеннейшей схватке за этот довольно далекий участок боевых действий, в тысячах километров от Кремля. И почему русские войска столь самоотверженно, как что-то самое дорогое, защищали Сталинград? Однако же советское командование бросило все силы на осуществление оборонительной операции. Нет, что-то скрывается за всем этим. Что-то очень важное тянуло Гитлера туда. С чего он взял, что Москва — голова, а Сталинград — сердце России? Гедройц посмотрел на карту, на сердцевидную форму Волгоградской области.
Ему становилось ясно: Гитлер не собирался переходить через Волгу. Даже просто переправить войска через эту реку практически невозможно. Кроме того, немцы строили множество явно оборонительных сооружений, очевидно, готовясь всеми силами удерживать захваченный город, а не идти дальше к какой-то там нефти.