Гедройц достал кошелёк, а у старушки глаза потемнели, и речь её стала монотонна:
— Я сюда уже целую неделю хожу. Да что толку… Я же внука своего найти хочу. Он погиб на войне, на Кавказе погиб, года ещё не прошло. Машину, в которой он ехал, взорвали. Мать-то его помешалась рассудком после этого, в больнице теперь. А нам с его невестой надо денег собрать, заплатить, чтобы останки его опознали, чтобы похоронить мне его по-христиански. Я у соседей денег взаймы просила, не дал никто. Оно и понятно — с чего отдавать-то будем? Все против нас теперь.
Гедройц был потрясен: «Она ведь и вправду считает, что, продав свои книги, сможет заплатить за экспертизу! Боже мой…» — и большими глазами посмотрел на эту отрешённую от всего женщину. Она же смотрела в землю и причитала полушёпотом:
— А я не верю, что нет его больше. Не может такого быть. Просто не может. Он же мне письма из Чечни писал… И для невесты своей тоже нам пересылал… Они как раз свадьбу играть хотели, когда его призвали. Не успели… И она, невеста его, тоже не верит, что погиб он. Я ему свитер связала и ещё зимние рукавицы его любимого синего цвета… Мне бы только вещей побольше продать, я бы тогда в Москву поехала, в больницу эту, где его держат…
Гедройц не знал, что ответить ей.
— Матушка, сходите в церковь, свечку поставьте. Легче вам станет.
Она подняла глаза, посмотрела на него:
— Миленький, нету ведь церкви у нас. Один только старец Иосиф живет у кургана, на берегу Волги. Была я у него, он мне и сказал. Говорит, у Бога мёртвых нет, у Бога все живые… — она замолчала, а потом тихо пошла куда-то, и пудель за ней.
Гедройц хотел оставить книги тут же. Потом подумал: вдруг она вернётся на это место, обидится. И отнес стопку в соседний двор, оставил у крыльца — может быть, разберут. С собой захватил только старинную книгу, которая чем-то ему приглянулась, и вернулся в свой номер. Пообедав и переодевшись, Гедройц покинул гостиницу с тем, чтобы своими глазами наконец увидеть Мамаев курган.
Выйдя из вестибюля, он поймал машину. Молодой светловолосый водитель приветливо спросил его:
— А вы турист, что ли, будете? На кургане хотите мемориал посмотреть? Или к старцу Иосифу?
— Просто хочу курган увидеть. Я там ещё ни разу не был, — ответил Гедройц.
— На кургане спокойно, только ветрено очень. И тихо, только ветер один и слышно… — водитель продолжал что-то рассказывать Гедройцу, а тот его почти не слушал, он думал о судьбе погибшего директора музея, об этой пожилой женщине с собакой, о своих неожиданных сновидениях.
Вдруг Андрей обратил внимание на то, что машина везет его уже не по городу, а по явно сельской местности, и стал немного нервничать.