— Мне больно, Сашка, что ты делаешь! Мне больно!
— Наташенька, милая, я люблю тебя, — прорычал он и толкнул снова.
— Больно, ты с ума сошел, мне же больно!
— Наташа, я сейчас, так и должно быть, Наташенька, — и он снова толкнул.
Но его не пропускали. Может, толкать надо было сильнее?
Или он не туда попадает? И еще эти ее протесты!
И он решил остановиться и успокоить ее. И, наверное, зря. Потому что в ту же минуту Наташа заплакала, заплакала горько, громко, навзрыд.
— Что с тобой, что с тобой? — испуганно спрашивал Сашка.
Он по-настоящему испугался. Слезы ручьем текли из ее глаз, и казалось, что она никогда не перестанет плакать. Господи, что делать, как ее успокоить?
Все его желание, весь его любовный пыл вмиг улетучился, и, словно жалкая сосиска, свисало его достоинство в сморщенном чехле резинотехнического изделия.
— Наташа, Наташа, не плачь, ты что, я ведь ничего не сделал.
Она же захлебывалась от слез. Сашка не мог знать, что это нервный срыв.
Но он поступил верно. Он перестал ее успокаивать и просто лег рядом, заботливо одернув подол ее коричневого форменного платья.
Он лег рядом и стал легко гладить ее по плечу, и удивительно, но она вдруг затихла. Ему даже показалось, что она уснула, так как она почему-то повернулась лицом к стене и закрыла глаза. И что теперь делать?
Что делать?
Спасение, как это часто бывает, пришло неожиданно.
Перед самыми весенними каникулами мать, получив почту, быстро разрезала конверт и стала читать письмо, затем она радостно сообщила, что к ним в гости едет ее двоюродная тетушка со своей дочкой. На неделю. Сашка видел пару раз эту тетку и каждый раз удивлялся, что она слишком молода, чтобы быть в таком родстве с его матерью.
Дело в том, что тетка была лишь на два года старше его матери. А ее дочь была старше Сашки всего на полгода. Сашка смутно помнил эту девочку, лет семь назад они с матерью были у них в гостях, и он видел ее. Еще бегали вместе по парку, помнится, там были какие-то аттракционы.
Ну, едут так едут. Особого значения этому Сашка не придал.
Он жутко переживал свои неудачи на любовном фронте. Даже кореша по туалетному ликбезу заметили его состояние, и Петька заботливо спросил:
— Чет ты, Санек, как в воду опущенный? Или Наташка не дает?
Знал бы Петька, как он был близок к истине!
Дома мать постоянно спрашивала, что это с ним, не болит ли чего?
В конце концов она решила, что ему недостает витаминов, и заставила его есть в безмерных количествах молодую редиску и морковку со сметаной.
Положение усугублялось тем, что Сашка решил, что Наташа его разлюбила и отдает предпочтение Димке из десятого класса. На вечере, посвященном окончанию третьей четверти, она несколько раз танцевала с Димкой, а Сашка стоял среди тех, кто не танцевал. Обида и ревность разрывали его сердце.