«Не вздумай, будет скандал».
«Никакого скандала. Ты только попробуй. А там — сам увидишь».
Вот этот, последний совет, показался Сашке самым верным и мудрым.
И он тоже влез на диван и стал рассказывать Кате про фотки, а сам осторожно обнял ее за плечи. В этом объятии не было, как ему думалось, ничего любовного. Просто он обнял ее, чтобы она не упала, оправдывал он себя. Видимо, и она так подумала, потому что совсем не заметила его движения. Вот только голос у него вдруг предательски охрип.
— А это наш класс, — говорил Сашка, показывая пальцем.
— Ну и где тут твоя зазноба? — Катя наклонилась, чтоб вглядеться.
— Тут нету, — неожиданно для себя промолвил Сашка.
— А где же она?
— Кто?
— Ну, я не знаю, как ее зовут?
— Наташа. Она из параллельного, — произнес Сашка тихо, как на допросе.
— И что Наташа, не дает?
Казалось, вся кровь хлынула Сашке в голову. Он потерял дар речи. Он ожидал чего угодно, только не такого прямого вопроса. И, словно на сеансе гипноза, он тихо и обреченно ответил:
— Не дает.
В комнате повисла гробовая тишина. Сашка чувствовал, что покраснел, как рак.
— Нужно быть смелее, — рассмеялась Катя.
— Много ты знаешь, — прошептал он.
— Кое-что знаю, — ответила она.
— Научила бы…
Сашка так и не понял, как это из него вырвалось.
Он ожидал пощечины или насмешки, но она ответила:
— Посмотрим на твое поведение.
А вот после этих ее слов ему показалось странным, почему не падает потолок. Она ему пообещала! Было жутко, страшно, но сладостно. Она, его ровесница, она, его дальняя родственница, почти прямо пообещала приобщить его к любви.
Или он что-то неправильно понял? Нестерпимо хотелось задать уточняющие вопросы, но Сашка словно онемел. Он боялся, что возникшая надежда рухнет, как песочный замок. От волнения во рту стало невыносимо сухо. Пить!
— Хочешь пепси? — выдавил он из себя, боясь взглянуть в ее сторону.
— Давай, — ответила она, и он понял, что она тоже волнуется.
— Сейчас принесу, — и он помчался на кухню.
Потом они, как ни в чем не бывало, сидели на диване и жадно пили сладкую шипучую воду, теперь они болтали о том, о сем, и, казалось, не было этого короткого, многообещающего разговора. Но в их отношениях уже была тайна.
На следующий день Катя вела себя так, словно никакого разговора и не было.
— Как будем развлекаться? — спросила она сразу после завтрака.
Ну, как? Можно в кино сходить. Но это — вечером. А так, прямо с утра?
Можно музычку послушать… Или на природу сходить. Можно в футбол.
Но в футбол она, видимо, не играет. Танцы, но это тоже вечером.
— Пойдем погуляем, — неуверенно сказал Сашка.